Жозефина Брюс - Убийство в Лиссабоне

— Ладно, я скажу, чтобы ты оставила меня в покое… Одного богатого американца, который все равно не знает, что ему делать со своими бабками. Я не гордый и найду им применение. Что бы там ни говорили о биржевом крахе, я уважаю доллары и считаю, что нужно их брать.

Он обогнул памятник Фернао Магалаеса на площади Чили и продолжал:

— Все детали обсудим при встрече с Мигелем и Энрико. Дальше они ехали молча. Хасинта искоса поглядывала на нахмуренное лицо своего любовника. Она догадывалась, что он чем-то озабочен, но не осмеливалась спросить его об этом прямо.

Хуанито неожиданно рассмеялся, без всякой видимой причины. Внезапно его взгляд из-под густых бровей стал жестким. Должно быть, он вспомнил о полицейском, отправившем в тюрьму его друга Фернандо.

Хасинта предпочла не задавать ему вопросов.

Они ехали медленнее, чем хотелось бы, из-за большого скопления машин, но главным образом из-за огромного «кадиллака», вставшего поперек дороги, тщетно пытаясь найти место для стоянки. Хуанито барабанил пальцами по рулю и ругался сквозь зубы. Он не любил опаздывать…

Он нажал на клаксон, вынуждая шофера американской машины прильнуть к тротуару. Довольный собой, он улыбнулся и увеличил скорость. Спустя несколько минут он выехал на площадь Арееро, где строилась новая линия метро.

Он встал возле изгороди, выключил сцепление, поставил машину на ручной тормоз и открыл дверцу. Девушка вопросительно посмотрела на него.

— Я иду с тобой или остаюсь?

— Выходи. Мигель и Энрико очень осторожны. Кроме того, они очень мобильны на своих мотоциклах, так что уйдут от любого полицейского.

Хасинта повисла на его руке, и они направились к небольшому кафе, перед которым на тротуаре стояло несколько столиков.

Хуанито огляделся и сразу заметил два мотоцикла, прислоненные к стволу дерева.

Его напряжение спало.

— Они оба здесь, — возбужденно прошептал молодой бандит. — Я узнал их «хонды», красную и зеленую…

Девушка пожала плечами:

— Что удивительного в том, что они здесь, если вы обо всем договорились?

— Дело в том, что им надо было кое-что для меня сделать, и если они здесь, значит, все обошлось. Сегодня последний срок. Они должны были достать то, что я попросил. Если бы они не достали, то не осмелились бы появиться.

— Я могу узнать, о чем идет речь?

— Да. О фильме.

— Порно?

— Нет, — рассмеялся Хуанито. — Гораздо интереснее, о снятых документах… Один тип мне за него заплатит круглую сумму.

— А как они его раздобыли? — настаивала Хасинта.

— Это Мигель… Но тебе лучше этого не знать, цыпленок…

Они направились к террасе кафе и прошли мимо группы туристов, беседовавших со своим гидом. Мужчины смерили Хасинту беглым взглядом, говорящим о том, что туризм туризмом, но чего-то или кого-то им не хватало…

В стороне, куря и разговаривая, за столиком сидели двое молодых людей. Оба были фанатиками мотоциклов, и все их разговоры касались усовершенствований «хонд», «судзуки» и «ямал».

— Привет! — бросил Хуанито, сверля взглядом Мигеля.

Мигель был выше среднего португальца, но ниже Хуанито, рост которого был метр восемьдесят пять. Ему было девятнадцать лет. Что касается Энрико, то его рост был ниже среднего, и, если бы не пушок над верхней губой, ему можно было бы дать пятнадцать лет, в то время как ему уже было восемнадцать.

Хуанито и Хасинта присели за столик, и Хуанито задал наконец мучивший его вопрос:

— Где товар? — спросил он, глядя в глаза Мигелю. Мигель затянулся сигаретой и широко улыбнулся. Он сунул руку в карман джинсов и вынул оттуда маленькую круглую коробочку, крышка которой была приклеена скотчем.

— Я хотел тебя подразнить и сказать, что его нет, но не смог сдержать свою радость и не похвалиться.

Хуанито с довольным видом покрутил коробочку в руке, прежде чем убрать ее в свой карман. Он похлопал Мигеля по плечу:

— Браво, малыш! Если это то, что нужно, мы получим толстую пачку бабок. Но если ты ошибся, нам покажут кукиш.

— Я уверен, что не ошибся, — заверил Мигель.

— Тем лучше, — кивнул Хуанито. Облокотившись о стол, он неожиданно сменил тему разговора.

— Теперь слушайте меня внимательно. У меня есть для вас нечто посерьезнее. Встреча с американцем, о котором я вам говорил, назначена на сегодняшний вечер. Надеюсь, вы не передумали?

— Я — нет, — твердо сказал Энрико.

— А ты, Мигель?

— Нет.

Хуанито огляделся, но никто не обращал на них внимания. Понизив голос, он продолжал: