Александр Белов - ГРЯЗНЫЕ ИГРЫ

Саша бросил ему, такому проницательному, на колени несколько листов бумаги, густо заполненных мелким текстом:

— Это расшифровки других ваших разговоров. Пчелкин все фиксировал.

И не только Пчелкин. Тут на вас серьезные оперативные разработки. Все ваши схемы нарисованы. Мои люди тоже хлеб не зря едят, — усмехнулся Саша, — и предпочитают с маслом. Посмотрите, посмотрите, — поторопил он Зорина, который брезгливо рассматривал расшифровки. — И подумайте, я похож на идиота?

Ответа Саша не дождался, да и не нужен был ему ответ Зорина. Пусть думает, а не говорит. Он уже свое наговорил.

— Вы, Виктор Петрович, — Саша говорил ласково, прямо мурлыкал, — хотите использовать нас как пешки в своей политической авантюре. И все свои просчеты списать на так называемых бандитов. Да еще и капиталец, как в прямом, так и в переносном смысле на всем этом подзаработать...

Зорин молчал. Он, наконец, взял листочки и стал перебирать их медленно-медленно. Будто размышлял, как их уничтожить: просто порвать? Или сжечь? Или?..

— В общем,, слушайте меня внимательно, — Белов уже не мурлыкал. В голосе его появились металлические нотки. — Если вы сливаете банк, то я сливаю вас. Поверьте, материалов для заведения на вас уголовного дела предостаточно. Думаете, отмажетесь по блату? Не выйдет. Конверты с копиями документов и записей пойдут в прокуратуру и во все средства массовой информации.

— Ох, Саша, Саша, — вздохнул Зорин. — Ты же не ребенок малолетний, ей-богу. Твоим «документам» грош цена. По

нашему законодательству весь этот словесный мусор не является доказательной базой, — он потряс бумагами и просто смял их в комок, бросив под ноги. — А пресса? Кого сейчас, когда такое в стране творится, будет интересовать такой маленький человек, как я?

— Маленький? — удивился Саша, но Зорин, казалось его не слышал:

— Ну, вставят мне по первое число, и что? Но ведь если ты начнешь топить меня, то я друга твоего, Витю, вместе с его банком прежде утоплю. Такую чистку им устроят, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Так что не пугай меня, Саша, — Зорин посмотрел на собеседника снисходительно. — Я — пуганый. Скажи только, кто тебя всему этому научил?

— У меня были хорошие учителя, — усмехнулся Саша, вспомнив и Введенского, и почившего в бозе опера, да и самого Виктора Петровича в период их бурно развивавшегося «романа».

— Да уж. Научился на мою голову, — Зорин помолчал, а потом, видимо, что-то решив для себя, добавил: — Единственный совет вам с Витей по доброте души хочу дать. Покупайте сегодня билеты и рвите из Москвы — хошь на Лазурный берег, хошь — в Майами. Ведь домик у тебя там, и жена с сыном. Кажется. Так?

— Жена уже заказала билеты в Москву, — покачал головой Белов.

— Ну, это она погорячилась. Пусть отменит, пока не поздно. — Зорин был само благодушие.

— Ладно, Виктор Петрович. За совет — отдельное спасибо, — Саша даже поклонился чуть-чуть, насколько позволяло сиденье. — Но это не разговор. Или вы мне рассказываете начистоту, что вы затеяли, или...

— Что, покушение на меня что ли совершишь? — прищурился Зорин и рассмеялся. — Так я ведь тебе не ваш брат-бандит с большой дороги, тут против вас такие силы встанут! Ладно! — хлопнул он себя по колену, давая понять, что разговор завершен. — Все что мог я для тебя сделать, я сделал. Если же ты не умеешь думать, то это исключительно твоя вина, а не моя. Время еще есть у тебя. До завтра, — он многозначительно постучал по циферблату часов.

— Подождите, Виктор Петрович, — остановил его Саша и обворожительно, как он это умел, улыбнулся. — У меня к вам еще несколько маленьких вопросов.

— Ну задавай. Только побыстрее, — согласился Зорин.

— Париж. Исси-ле-Мулино, улица Бланш, сорок пять. Вам что-нибудь говорит этот адрес? — медленно, чуть ли не по слогам сказал Саша. Адрес этот из папочки Введенского он выучил наизусть. И, похоже, не зря.

Виктор Петрович мгновенно побледнел. Будто кто-то мазанул по его лицу кистью с белой краской. Говорил ли ему что-нибудь этот адрес?..

Домик в парижском пригороде он купил пять лет назад. Алисе тогда исполнился всего лишь год. И в этом доме он надеялся провести остаток своих дней.

Эта романтическая история началась в Москве, в самом конце восьмидесятых. С Ларисой он познакомился в Доме литераторов на презентации первого совместного сборника русских и французских писателей. Лариса была переводчицей с французского. И у них случилась, что называется, любовь с первого взгляда. Мало того, что Зорин и не чаял обнаружить в себе такие яркие чувства, но и Лариса ответила ему взаимностью.