Владимир Колычев - Джентльмены уже не в моде

Боец в дверях вскинул «узи», и Аркадий, как бы испугавшись этого, вернулся на место, но сместился при этом на четверть метра вправо и запустил руки в щель между сиденьем и боковой стенкой дивана. Он больно стукнулся костяшками пальцев о деревянный подлокотник, чуть не вывихнул себе кисть, но все же смог зацепиться за нож. А тонкая полоска скотча отклеивалась от материи очень легко.

– Ничего, на том свете встретитесь, поговорите, – насмешливо сощурился Каманин. – Времени у вас будет целая вечность, наговоритесь. Еще тошнить друг от друга будет…

– Может, не надо его убивать? – умоляющим тоном воззвал Аркадий.

Он должен был произвести жалкое впечатление, чтобы Каманин не видел в нем опасного врага. Это был психологический маневр с его стороны. А физически он уже приставил лезвие к веревкам.

– И меня тоже!

Он судорожно вытянул вперед ноги, изобразил припадок в страхе перед смертью. И пока Каманин с презрением кривил губы, глядя на него, он срезал веревки. Теперь руки были свободны. Но ведь нож у него один, а врагов трое. Двое с пистолетами-пулеметами наготове, а третий держит оружие в кобуре под пиджаком.

– А я тебе за это заплачу!

– Ты?! Мне заплатишь?! – Каманин посмотрел на него как на умалишенного. – Чем ты мне заплатишь?

– Бриллиантами… Арина говорила мне, что на острове Грасиоса много пиратского золота. А у меня нюх на сокровища. Я найду любое золото.

– Ты лучше свои мозги найди. А то, я смотрю, ты по дороге их растерял! По дороге на остров Грасиоса… Профукал ты свой остров. Не полетишь ты туда сокровища искать.

– Зачем туда? Я уже все нашел. В Чечне. Это еще в девяносто втором было. Мы информацию на одного «чеха» получили, он бриллианты у себя в огороде зарыл. Только убили его, и где сокровища, никто не знает. А огород большой. Но я чутьем определил место, где они спрятаны. Правда, сам за ними пришел. Себе все и забрал. А потом Илье передал, на хранение. Он мне вчера все вернул. Там граненые алмазы, по шесть карат в каждом…

– Где там? – уже заинтригованно спросил Каманин.

– В парилке, под полоком… Давай договоримся, ты меня отпускаешь, а я тебе отдаю все свои бриллианты. Там на миллион долларов как минимум…

– Врешь ты все.

– Пойди, глянь. Там, под нижним полоком…

– Гена, ты слышал? – не оборачиваясь к своему бойцу, спросил Каманин.

Парень, стоявший в дверях моечной, кивнул и направился в парилку. Едва он зашел туда, Аркадий метнул готовый к бою нож в его напарника. Рука не дрогнула, клинок не соскользнул с пальцев и по заданной траектории вошел врагу в горло. Каманин даже понять ничего не успел, как тот уже был мертв. Аркадий же к этому времени уже вскочил со своего места и пустил в ход ударную руку.

Застигнутый врасплох Каманин впал в ступор и даже не успел вскрикнуть, прежде чем пропустил убийственный удар в нос. Враг без сознания рухнул на пол, и Аркадий напрыгнул на него, но не для того, чтобы добить. Он выдернул у него из кобуры «девяносто девятый» «вальтер», снял его с предохранителя, передернул затвор. И немедленно выстрелил в бойца, выбежавшего на шум из парилки. Он опередил его на какую-то долю секунды, но этого вполне хватило, чтобы взять над ним вверх.

Следующим на очереди был Каманин. Аркадий не имел права оставлять его за спиной, поэтому выстрелил ему в голову. Правило у него такое – не оставлять живого противника за спиной. Правило, которое он выучил ценой своей крови…

Одинцов стремительно вышел из сауны, поднялся по лестнице в прихожую дома, где столкнулся с широколобым парнем в черном костюме. Боец услышал шум в подвале, он должен был отреагировать на него, поэтому и выскочил из каминного зала. Но ему и в голову не пришло, что пленник мог вырваться на свободу. Поэтому его рука с пистолетом была опущена, и этим он в корне отличался от Аркадия, который выстрелил, ничуть не медля. Пуля попала бойцу точно в лоб. Зря он связался с подполковником Одинцовым.

Увы, но это было еще не все. В каминном зале он увидел еще двоих. И эти ребята уже поняли, что происходит. Один успел передернуть затвор своего «узи», другой еще только вытаскивал пистолет из кобуры. Здесь же была Арина, но Аркадий не заострял на ней внимания. Он торопился победить, а промедление означало для него смерть…

Он стрелял на ходу, смещаясь к окну подальше от двери, из проема которой могла выскочить смерть. Он знал тактику уличных боев, умел штурмовать занятые врагом здания, и это спасло ему жизнь. Одного за другим он уложил двух бойцов, так и не успевших применить оружие, и одновременно с этим занял удобное для себя положение. И когда в комнату, перепрыгнув через труп своего товарища, ворвался еще один боец, он встретил его двумя, слившимися в один, выстрелами.