Владимир Колычев - Неподкупные

– Плохо ты гостей встречаешь, – зловеще ухмыльнулся Махор.

Не человек он, а глыба чугунная – тяжелая, непробиваемая. Грубая, неотшлифованная, с грязью и окалиной. Смертельно опасная.

– Ты как сюда?..

Шурин не договорил. И без того ясно, как Махор проник в дом. Он же профессиональный вор, и ему ничего не стоит вскрыть замок той же отмычкой.

Махор с усмешкой смотрел на него, как бы подтверждая правильность его суждений.

Но ключ от квартиры он мог забрать у Нины. И такой вариант возможен. Поэтому Шурин снова заговорил.

– Как ты сюда попал?

Нину жалко, но жертвовать собой ради нее хотелось не очень. Сейчас бы самому из ситуации выкарабкаться.

– Это ты попал, – ухмыльнулся Махор. – И попал конкретно… Сам из окна выпрыгнешь или тебе помочь?

– Зачем из окна? – с ужасом глядя на пистолет, спросил Шурин.

– Седьмой этаж – высота небольшая, но хоть какое-то время, чтобы подумать. О том, что ты на вора лапу поднял. Ты должен вкурить, за что подыхаешь!

– Я не буду прыгать!

– Тогда я тебя просто заглушу.

Махор взвел курок, чтобы легче было жать на спусковой крючок.

– Э-эй!.. А деньги?

Шурин понимал, что с вором ему не договориться. Приговор вынесен и обжалованию не подлежит. Но ведь Махору можно заморочить голову. Как всякий вор, он не сможет устоять перед соблазном поживы.

– Какие деньги?

– У меня пятьдесят тысяч здесь. В тайнике. Я тебе деньги, а ты меня не трогаешь…

– Договорились.

Губы вора искривились в каверзной усмешке. «Я не буду трогать тебя руками, как бабу. Я просто тебя застрелю». Примерно так он и скажет, нажимая на спусковой крючок. Скажет после того, как получит деньги.

А деньги у Шурина есть. Они лежат в тайнике под холодильником. Там же спрятан и приведенный к бою пистолет. Он полезет за деньгами, а вытащит ствол. Стрелять он умеет…

Но Махор не позволил ему выйти из комнаты. Он велел сказать, где, в каком месте находятся деньги. А Паша Мохнатый, что уже пришел в себя после удара, должен был вскрыть тайник.

Но Паша еще сидел на полу, спиной прислонившись к дверному косяку. Больно ему, но на ноги он подняться может. Только вряд ли это получится быстро. А ведь на этом можно сыграть…

– Там, под кухонной плитой, – соврал Шурин.

– Мохнатый!

Паша уже встал на ноги, когда Шурин вдруг подскочил к нему и толкнул в спину. Парень налетел на Махора и грудью напоролся на пистолет. Махор стрелять не стал. Он удержал пистолет в руке, оттолкнул от себя Мохнатого, но прицелиться не успел. Шурин выбил пистолет у него из руки и костяшками пальцев ударил вора в кадык.

Но пистолет подобрал Мохнатый. Подцепив его пальцем, он ринулся в гостиную, чтобы на ходу подготовить оружие к стрельбе. Он поступил очень грамотно. Если Шурин бросится за ним, то у него есть большой шанс нарваться на пулю. Поэтому Шурин выскочил в открытую дверь. И не важно, что на нем только трусы и майка.

Только не удалось ему насмешить соседей своим видом. На лестничной площадке он напоролся на Ревякина. Ударил его в прыжке ногой в живот. Мент отлетел в сторону, но вдруг откуда-то взялся его напарник. Шурин попытался ударить и его, но рука вдруг оказалась в жестком захвате и тут же с болью ушла куда-то за спину…

Городовой сбил его с ног и ударил в шею – как будто предохранительные пробки выбило…

Вор хрипел на полу в прихожей, закрыв рукой отбитый кадык. Мохнатый стоял в гостиной с пистолетом в двух руках. Глаза бешеные, на губах пена. Он мог выстрелить в любой момент. Увы, Богдану нечем было ему ответить.

– Убью, мусор! Гадом буду, завалю падлу! – заголосил бандит.

– Спокойно, парень! Спокойно! – взывал к нему Богдан.

Такая вот служба у опера – и на удар матерого каратиста нарваться можно, и на бандитскую пулю. А ведь не прояви он служебного рвения, сидел бы сейчас в своем кабинете и составлял отчет о какой-нибудь мелкой работе. И ничто бы ему сейчас не угрожало…

– Завалю!

– Мохнатый! – прохрипел Махор.

Он находился за спиной. Богдан видел его периферийным зрением, поэтому не заметил, какой знак вор подал своему дружку. Но все хорошо, что хорошо заканчивается. Мохнатый отбросил в сторону пистолет и зло сплюнул себе под ноги.

Богдан с ним не церемонился. Резко сблизился с ним, рукой заблокировал плечо, а ногой на противоходе ударил по ступням, выбивая из-под них почву. Когда Мохнатый упал, Богдан навалился на него, заломил руки за спину, стянул их стальными браслетами. А Ревякин тем временем захомутал тем же макаром полуживого Махора. На Шурина наручников не хватило, пришлось снимать с Мохнатого кожаный ремень…