Татьяна ГАРМАШ-РОФФЕ - МЕРТВЫЕ ВОДЫ МОСКОВСКОГО МОРЯ

Кеша не врал. Такой ответ был для него невыгоден. Если Кеша причастен к подмене инсулина, то он должен был сам проявить инициативу и напроситься к дяде в гости. А он как раз и напросился, даже если не прямо: знал, что дядя позовет к себе. И только что признался в этом. Стало быть, Кеша либо не виноват, либо не сообразил вовремя, что надо соврать.

- Дальше!

…Дальше они играли в шахматы; выиграл, как почти всегда, Кеша. Потом ужинали. У дяди было все готово, ему принесли еду из ресторана, Кеша только помог накрыть на стол.

- За ужином дядя о моем будущем философствовал - не нравится ему моя профессия историка, он ее бесперспективной считает… - хмыкнул Кеша с иронией интеллектуала, чувствующего свое превосходство над «простым бизнесменом».

Интересно, хмыкал ли он так же в дядином присутствии?

…Потом они сели смотреть футбол. Но матч был скучный, и дядя задремал в кресле. Кеша от нечего делать убрал со стола, вынес мусор и вымыл посуду, но тут дядя проснулся и сказал, что спать в кровати куда лучше. Велел Кеше принести ему шприц, а сам пошел умываться. Кеша, уже хорошо знакомый с обиходом диабетика, поменял картридж - прежний кончился - и принес дяде шприц-ручку. Вот и все.

- Из какой коробки вы взяли картридж?

Кеша удивился:

- Из той, где «длинный» инсулин… Я же знаю, что он колет себе на ночь!

- Расскажите о том, как нашли дядю, - сменил тему Кис.

Кеша совсем растерялся. Может, оттого, что не понимал, к чему все эти расспросы, - а может, как раз оттого, что прекрасно понимал. Но на этот раз он ничего не спросил и принялся неохотно рассказывать.

…Афанасий Павлович собирался в отпуск. Уезжать он должен был через день. Кеша с ним с того последнего ужина больше не созванивался. Спустя неделю он пришел к нему в квартиру - дядя сам просил: цветы полить, их немного, три кактуса, но все же; да глянуть, все ли в порядке. Мало ли, вдруг труба где потекла, бывает же такое.

Когда отпер замки, почувствовал неприятный запах. Он в тот момент подумал, что дядя перед отъездом мусор забыл выбросить, и пошел прямиком на кухню. Но мусорное ведро оказалось чистым. Тогда Кеша пошел в комнаты… Дальше все немного в тумане, так как шок был сильнейший: тело на полу, головой к кровати, и такое тело уже… Серо-синее… И оно пахло… В общем, Кеша бросился вон из квартиры на улицу. А когда отдышался немного и пришел в себя, то позвонил в «03». Позвонил сдуру - врачи дяде уже ни к чему, - но в тот момент Кеша не сообразил.

В «03» толком ничего не поняли - у Кеши зуб на зуб не попадал, вразумительно объяснить не сумел, - но приехали. Кеша пустил их в квартиру, а сам ждал на лестничной площадке, сгибаясь от болезненных схваток в животе… Помнит, что они его расспрашивали о дядиных болезнях, Кеша ответил о диабете… Потом они уехали, а ему велели ждать милицию. Милиция явилась в лице одного милиционера, вроде бы участкового, который принялся выспрашивать у Кеши, была ли квартира заперта на все замки, ничего ли не пропало… Потом участковый потоптался в комнатах, в которых царил идеальный порядок, и сел писать протокол. Затем приехала машина, тело вынесли…

- Послушайте… ээээ… Как вас звать? - Кеша вдруг приосанился и взял тот тон иронического превосходства, который уже однажды мелькнул в его рассказе о дяде. - Ага, Алексей Андреевич… Так вот, Алексей Андреич, это, собственно, все! Больше мне нечего добавить!

- Нет, не все. Вы что-нибудь наследуете после дяди?

Кеша насупился:

- Не знаю.

- Что, Карачаев завещания не оставил?

- Я послал запрос в нотариальную палату. Ответа пока не получил.

- А дома искали?

Глаза Кеши снова испуганно заметались за очками.

- Иннокентий, искать завещание покойного - это не криминал. А вот пытаться подделать его…

Алексей шарил вслепую, наудачу. Вдруг попадет?

- Как же! - вдруг зло произнес Кеша. - Дядя все жить собирался, следил за собой - спорт, питание, то, се! Нету завещания! Я все облазил! И не удивлюсь, если у нотариусов ничего не найдут!

Стало быть, по закону наследует дочь, подумал Кис. И у Кеши, следовательно, мотива нет. Хотя…

- А на словах дядя никогда не давал понять, что отпишет вам какое-то имущество?

- Не припомню такого, - буркнул Кеша.

- Боюсь, Иннокентий, что вам придется срочно восстановить память. Вашего дядю убили.

Кешины глаза снова заскакали за очками, затем вдруг остановились и напряженно уставились на детектива. Они повлажнели и покраснели, но Алексей прекрасно знал, что слезы могут выступить и у убийцы в тот момент, когда он понимает, что разоблачен.