Татьяна Гармаш-Роффе - 13 способов ненавидеть

Никитич обрадовался Алексею - давно не виделись, а сколько всего связывает в жизни и судьбе!.. Провел в свой кабинет - теперь он был хозяином магазина, легальным и полноправным. Надел массивные очки, рассмотрел медальон, который детектив выложил перед ним.

- Дешевка. Подделка под старинные русские ремесла, скань и зернь. Видишь тонкие витые проволочки, которые обрамляют медальон? Вот это скань и есть. Или филигрань, еще так называется… А вот эти крошечные шарики, напаянные на скань, - это зернь. Настоящая техника изготовления таких вещей - ручная. Вручную вытягиваются проволочки, серебряные или золотые, - очень трудоемкое дело, скажу я тебе, в старину их протаскивали через просверленный алмаз или сапфир… Вручную же изготавливаются и напаиваются шарики. А это не филигрань, не зернь и не пайка - это примитивное литьё. Халтура. К тому же не серебро, а мельхиор. Ему на помойке место, Леха. Позорище.

- Никитич, надо узнать, где это "позорище" можно купить. Кто изготавливает?

- Чего у тебя с ним? Ему цена-то три копейки!

- Да тут не в цене дело… Маньяк у меня. Двенадцать жертв.

- Вот оно как… Оставь его мне, можешь? Я про это барахло с ходу не скажу, но разузнаю для тебя, Леха. Только не обещаю, что к завтрашнему, у меня народ солидный, с такими вот, - он презрительно кивнул на медальон, - с артельщиками не якшаются… Но я постараюсь поскорее, займусь неотлагательно, я ж тебя знаю, у тебя всегда горит, всегда пожар…

- Спасибо, Никитич…

- Да ладно те… К старости я сентиментальный стал, так что ты не гони волну, а то слезу нагонишь!

Сколько Алексей его помнил, Никитич всегда говорил о своей старости и сентиментальности. Его все помнили пожилым человеком, который едва заметно прибавлял в возрасте, почти не старея, словно молодости у него никогда и не было и пожилым он стал сразу после детства, когда до старости еще было далеко…

Никитич щедро улыбнулся, хлопнул Алексея по спине (старость не старость, а хлопнул основательно!) и подтолкнул к выходу.

- Усё. Не мешай работать, Леха. У тебя телефон прежний? Ну, позвоню.

Алексей послушно ушел. Впрямь ли Никитич убоялся расчувствоваться, он не знал, но сам так-таки расчувствовался. Они не виделись несколько лет, надобности не возникало, и сейчас он сообразил, что Никитичу уже под восемьдесят… И ведь Кис мог и не застать его в живых… Колючки времени сдирают плоть нашей жизни.

Ему вдруг по-детски захотелось, чтобы Никитич жил вечно и чтобы можно было прийти к нему еще через десять и двадцать лет, и снова найти его почти не изменившимся, и снова ощутить надежность его дружбы и незыблемость профессионализма.

…Мысль его свернула на Александру - может, оттого, что она носила в себе еще будущую жизнь, над которой колючки времени пока не властны, и это радовало…

Он еще некоторое время думал об Александре, о завтрашней свадьбе, о том, что нужно будет обязательно, непременно отключить полностью голову от Бенедикта, чтобы не попал он незваным гостем, прокравшись через его мысли, на праздник…

Первые находки сильно приободрили Алексея, хотя в таком редкостном везении ощущался какой-то подвох. В самом деле, вот так сразу, два раза подряд, он наткнулся на подсказку… Словно Бенедикт сам приготовил ее для детектива!

С другой стороны, если подумать, то ничего особенного: просто так карта легла, что в июле оказалось всего одно нераскрытое преступление, соответствующее параметрам детектива. Маньяк не мог этого предвидеть никоим образом. Так что никакой мистики тут нет. А в июньских делах помог отсев и везение. Вот и все!

…У Виктора в решете заданного поиска осталось уже четырнадцать нераскрытых убийств, отвечавших двум параметрам: намек на наличие любовника и упоминание о детях.

Кроме того, Виктор, как просил его детектив, исключил те случаи, где женщины были убиты ножом или задушены, коль скоро эти два способа убийства уже Кисом найдены.

Надо сказать, что наличие детей могло и не запротоколироваться, так как редко представляло интерес для оперативной разработки. Отчего дел, строго говоря, могло оказаться и больше. Но Алексей зарезервировал дополнительный поиск на потом, если выловленные Витей случаи не дадут результата. Ведь четырнадцать - и без того очень много! Когда уже прошло четырнадцать дней из тридцати…

Было бы хорошо подключить кого-нибудь к обходам семей… Высвистать Виктора? Не стоит и мечтать: он не мог тратить служебное время на внеслужбное расследование.