Татьяна Гармаш-Роффе - Роль грешницы на бис

- Вот оно что… - проговорил Кис и замолк, потрясенный. Права Вера, права: кто может с точностью сказать, где пролегает грань между умственными отклонениями и примитивным умом?

- Чего еще? - напряглась Света.

Алла посмотрела на детектива с видом не менее потрясенным. Кажется, она тоже поняла.

- Да вы же просто ревновали, Света! - заявил Алексей. - Страшно, дико, безумно ревновали! Вы боялись, что он и впрямь понесет свою любовь, которой вы привыкли владеть и распоряжаться безраздельно, своей матери!.. Нет, Света, вы не заменили ему всех тех, в чьей любви он нуждался! «Нуждался» - не то слово, любовь ему жизненно необходима, он без нее просто не способен нормально функционировать. И отдача его была столь же неистовой. Столь неистовой, что его любовь может оказаться ловушкой: такие люди не делят любимых ни с кем другим. Поэтому, подозреваю я, вы не замужем, верно? Антон бы вас не отпустил! Но, как я уже сказал, для людей с такими умственными отклонениями способность неистово любить избранных соседствует с полнейшим равнодушием, граничащим с бесчувственностью к остальным. И вы знали это, Света, - вы ведь хорошо знаете Антона… И потому боялись, что новая любовь к матери может полностью вычеркнуть вас из его жизни… А Антон стал для вас всем, как вы сами и выразились… Да, разумеется, наследство наследством, вы сами придумали этот план и начали ему следовать, но однажды поняли, что можете потерять Антона… И этот страх, ваша ревность к его матери сыграли здесь далеко не последнюю роль! Именно потому вы категорически отмели любое альтернативное решение вопроса: вы не могли открыть правду Измайловой, даже если и предполагали, что вам в этом случае щедро перепадет при ее жизни и отойдет все целиком после ее естественной смерти. Вам нужно было завладеть состоянием Измайловой, но без нее самой - иначе Антон понес бы своей матери ту любовь, которая до сих пор безраздельно принадлежала вам одной…

- Ерунду говорите! - дернулась Света, всем своим видом показывая, что сыщик несет полнейшую чушь.

- О, нет, совсем не ерунду, и вы прекрасно это знаете! Антон патологически равнодушен к тем, кого не любит… А любить одновременно многих он не умеет. Именно поэтому он убил Юлю, мою секретаршу.

- Я велела ему девчонку не трогать!

- Он вас не послушался, потому что ему все равно: убить или просто подвинуть в сторону. У Антона нет никаких, вообще никаких чувств к посторонним. Они для него не более чем неодушевленные предметы. Он не пожалел ее жизни, но странным образом пожалел ее внешность… И выбрал такой способ убийства, который эту внешность не портил. Знаете почему, Света? Вы ведь никогда Юлю не видели, верно?

- А мне без разницы! - дернула плечом прачка.

- Уж надо думать… Недалеко вы ушли от Антона, скажу я вам… - сухо заметил Алексей. - Юля была немного похожа на вас… Он действительно вас свято любит, ваш сводный брат или кем он там вам… Именно поэтому он предпочел Юлю утопить.

- Значит, если бы секретарша не была на меня похожа, вы никогда бы меня не вычислили? - неожиданно обрадовалась Света.

- Ну почему же? - оскалился Кис то ли в неприязненной улыбке, то ли в гримасе отвращения. - После нашего вчерашнего спектакля, который прослушали поочередно все женщины, одна из них непременно бы явилась этой ночью. Не вы, так другая. Но я был уверен, что придете именно вы… Кто придумал стрелять отравленными иглами? Антон?

- Тоша что хочешь придумает! Он все умеет!

- Неудивительно. Люди с такими отклонениями часто бывают необыкновенно рукасты и изобретательны во всем, что касается материальных вещей… Вы были головой в вашем союзе, а он - вашими руками… В Александру он стрелял?

- Куда я велю, туда он и стреляет!

- Иголки в моей двери - тоже вы распорядились? Или он сам додумался?

Света довольно улыбнулась:

- А что, хорошая мысль была, а? Такой приветик от нас! Вам понравилось?

Кис покачал головой. Еще немножко, и Света начнет умилять его своими непосредственными реакциями!

- Понравилось, Света, понравилось. А вам нравится тут сидеть в наручниках? - улыбнулся он почти дружелюбно, разве только самую малость хищно. И, с удовлетворением отметив, что Света насупилась, сменил тему: - Откуда у вас яд?

- Не скажу!

- Да мне и не надо. Этим уж пусть следователь занимается… Где Антон?

- А вот не узнаете! Не найдете вы его, понятно? Не скажу я вам, хоть убейте, не скажу!

Кис покачал головой, удивляясь самонадеянности этой женщины. Она хитра, ничего не скажешь, у нее есть способности к логическому мышлению, это очевидно, но ее ограниченность, в том числе и эмоциональная, сближала ее со сводным братом… Или мужем? Впрочем, ему, Кису, без разницы. Разница если и была, то лишь в том, что поступки Антона объяснялись врожденным умственным дефектом, а у Светы не имелось даже этого оправдания.