Эдриан Маккинти - Барометр падает

Том выучился на юриста, и как раз в Королевском колледже он и познакомился с Ричардом Коултером, который после нескольких лет в Южной Африке и Австралии изучал теперь деловое администрирование. Том окончил колледж с дипломом, стал младшим солиситором, но у Коултера диплом был получше, и он получил предложение работать в тюрьме. В середине семидесятых это была одна из немногих процветающих отраслей в стране.

Коултер стал директором исправительного учреждения для трудных подростков, помогал возвращать детей на путь истинный. Он не забывал рекламировать свои успехи, добивался встреч с министрами. Коултер на удивление преуспел в Тревожные годы. Он умел везде урвать себе кусок, а особенно разбогател на подрядах на застройку разрушенных частей города, самой прибыльной сфере бизнеса в Белфасте семидесятых.

Остальная часть карьеры Коултера была достаточно хорошо известной и часто повторяемой историей: его строительная фирма занялась отелями и туристическими путевками. Затем он приобрел маленькую авиакомпанию, работавшую с аэропортами Белфаст-Харбор и Глазго-Прествик: десять пилотов, три «Шорта-330» и один «ДС-10». Никто в 1986 году и предположить не мог, в какого монстра превратится «Коултер Эйр»: к 2011 году в распоряжении авиакомпании было девяносто самолетов, она обслуживала сорок аэропортов Европы, перевозила три миллиона пассажиров в год, а цена билетов начиналась от девяти фунтов с налогами.

Том предложил свои услуги посредника в «разных делах» Ричарду, когда тот оставил пост директора исправительного учреждения и входил в строительный бизнес. «Разные дела» с законом не имели ничего общего.

Они касались исключительно отношений с боевиками.

Наличие человека, умевшего вести переговоры с боевиками, было жизненно необходимо. В Северной Ирландии невозможно было заниматься бизнесом без договоренностей с четырьмя самыми могущественными группировками. После того как вы откупитесь от боевиков, вам нужно еще дать взятки боссам профсоюзов, а затем — «позолотить ручку» пилерам. Это муторная работа, требующая виртуозного манипулирования отчетами о доходах (и вовсе не из-за давления налоговиков — среди почти тотального банкротства всего и вся Коултер был одним из немногих дельцов в безнадежном северном районе Белфаста, которые могли обеспечить людей работой, и никому не хотелось резать курицу, несущую золотые яйца).

Именно Том был в Белфасте правой рукой Коултера, до недавнего времени он считал, что его хозяин поверяет ему все тайны.

Увы, это оказалось совсем не так.

Том отпил кофе, получил сообщение от Вива и отправил Ричарду:

Я ЗДС. ЗН ТЫ ВСТЛ.

Получив послание, Ричард вздрогнул. Если Том так торопится с ним встретиться, наверняка случилось что-то ужасное.

— Минуту не может подождать… — проворчал Ричард. — Хотел бы я знать, что у нас с лаймами…

Он сдвинул стеклянную дверь и вошел в теплицу. Успокаивающе пахло компостом и дорогим удобрением. Он включил увлажнитель и прошелся между рядами лаймов, с удовольствием разглядывая завязи плодов на деревьях. Это были выносливые деревца из Страны басков, на следующий год он собирался — если только не умрет или не попадет в тюрьму — высадить их рядом с дубовой рощей. В Северной Ирландии морозы бывают редко, ее согревает Гольфстрим. Джек, садовник Коултера, уверенно заявил, что растения чрезвычайно живучи и отлично приживутся. Джек в садоводстве — дока, если уж он чего-то не знает о растениях, то этого и знать не стоит.

Коултер слегка сжал двумя пальцами самый большой плод на самом высоком дереве.

«Какая красота!» — подумал он.

Он присел на плетеное кресло, стоящее в углу, стер рукавом конденсат со стекла и устремил взор на серый Северный пролив, еще более серое Ирландское море и голубые воды Атлантики на самом дальнем севере. Снова завибрировал телефон в кармане. Новое сообщение от Тома.

— Черт побери, какой настырный! И знает ведь, что скоро приду… — прорычал Коултер.

Ричард подбежал к восточной двери теплицы, распахнул ее, метнулся в сад, пригнувшись, побежал к забору, отделявшему дом от взлетной полосы.

Прошел вдоль забора и за ангаром прошмыгнул к каменной стене поместья, наверху которой была протянута колючая проволока, оставшаяся с тех времен, когда боевики впервые им заинтересовались.

Он отпер железные ворота и вышел на выгон для овец, находящийся за его домом. Выгон этот был, по сути, его собственностью, хотя и не являлся частью поместья.