Эдуард Кондратов - Без права на покой [Рассказы о милиции]

— Что?! — Подполковник впился глазами в Геннадия. Сразу же с полной ясностью он понял смысл этого вопроса, но на всякий случай переспросил: — А где ж они должны быть, по-вашему?

— Кто где! — невозмутимо сказал Геннадий. — Уж теперь-то мы проверили посерьезней. Они же все летели в Адлер на разные сроки: кто на месяц, кто на неделю. А проверяли мы на третий день после полета... Почему они так дружно вернулись обратно?

Подполковник протяжно свистнул.

— Да-а-а! Ну, гуси-лебеди, это вы мне преподнесли!

Ну, спасибо! И за идею и, главным образом, за урок Порадовали, гуси-лебеди, зело порадовали. Очень нам не хватало какого-нибудь такого фактика...

Он подумал и уверенно заключил:

— Теперь дело должно пойти веселее.

Хлебников встал, прошелся по комнате, поглядывая на ребят.

— А позвольте-ка вас спросить, какой же вы сделали вывод из вашей плодотворной идейки, а?

— Ну, вывод-то более или менее ясен, — ответил Геннадий, стараясь говорить медленно и обдуманно. — Что-то они затевали, да сорвалось. Вот и пришлось возвращаться. Мы с Сашей выписали всех «досрочников» — вот.

Он положил на стол список. Хлебников взял, быстро просмотрел.

— Так... знакомые все лица... Аккордеонист Дмитров, ревизор ГВФ Бутурлин, зубной техник Иванов... Позволь­те, а этого как установили? Он же надомник.

— А он соседке ключ оставил, чтобы цветы поливала. Сказал — вернется через месяц, — небрежно объяснил Саша.

— Так-так, — бормотал Хлебников, проглядывая список. — И наши киношники здесь оказались? Забавно...

— Это, конечно, совпадение, Иван Николаевич. Гнедых объяснительную записку написал директору института. Отложили съемки из-за погоды.

— Ага, из-за погоды... ясно. Ну, бог с ними.

Он отложил список, постучал пальцем по нему.

— Ну, вывод, гуси-лебеди, вывод?

— Так Фомин уже говорил... — с удивлением напомнил Саша.

— Мало, Саша, мало. Почему они вернулись-то? Это же подозрительно. Проще было отлежаться в Сочи, и дело с концом.

— Может, решили, что не догадаемся? Мы же в самом деле прошляпили сначала.

— Ладно, допустим, прошляпили. Но ведь могли и не прошляпить, вот в чем дело. Как говорят англичане, фифти-фифти, пятьдесят на пятьдесят. И в конечном-то счете... объявилась ваша идея. А они обязаны такую возможность предусмотреть. Значит, есть какая-то серь­езная причина, чтобы все-таки рискнуть.

— Видимо, какая-то есть... — Саша невольно повторил это за Хлебниковым.

— И причина эта, настоящая, серьезная, основатель­ная, по моему разумению, может быть только одна: не зная, как будет вести себя на следствии Чубаров, они должны быть готовы в любую минуту повторить свою затею. По-вто-рить! Вот в чем гвоздь! Отсюда и их болезненный интерес к ходу следствия.

— Ну, конечно же! — вскочил с места Геннадий. — Все ясно!

— Да нет, к сожалению, не все.

Ребята озадаченно уставились на подполковника. А тот, щелкнув пальцами, проговорил:

— Все тот же проклятый вопрос, гуси-лебеди: почему же среди пассажиров самолета не было нашего уважаемо­го Георгия Георгиевича?

Ребята молчали.

— А без него наша сверхлогическая цепь не более чем слабенькая версия, одна из многих. Причем весьма уязвимая. В общем, пора всерьез поговорить нам с Чубаровым.

— Иван Николаевич, — осторожно заметил Саша. — Тогда мы обязаны предупредить Гнедых. Они снимать будут.

— Нет, Саша, не будут. Хватит нам с вами ходить в единоличниках, пора и в артель объединяться. Я тут навел справки об этом кинорежиссере. Думаю, что фильм этот ему — как зайцу стоп сигнал. Ему надо быть в курсе расследования, вот что. Я почти уверен: это человек Орбелиани.

— Иван Николаевич! — оторопело вымолвил Ген­надий. — Что вы? Он же член Союза кинематогра­фистов!...

— Не знаю, как это ему удалось, а то, что до тысяча девятьсот пятьдесят четвертого года он был офице­ром охраны колонии в Красноярском крае и был с треском изгнан без права работы в органах, — это факт. И, между прочим, изгнан по подозрению в скупке у заключенных краденого золота. Только доказательств прямых добыть тогда не удалось. Ну, я думаю, мы этот пробел восполним. Больно уж много совпадений: Чуба­ров сидел в той же колонии, съемочная группа — вся из «выпускников» того же «учебного заведения».

Бутурлин долго работал пилотом в Красноярске, регу­лярно летал к нам в город. Нет-нет, гуси-лебеди, пока вам не ходить в киногероях, не надейтесь. Он весело засмеялся.

Совершив ряд преступлений, связанных с хищениями социалистической собственности, члены этой банды закономерно поставили себя в оппозицию к нашему обществу, его законам и морали. Эта закономерность привела их к решению совершить новое, может быть, самое гнусное свое преступление...