Татьяна Полякова - Список донжуанов

— Мы житие святой Ирины читаем, — сообщила она. — Какие страдания претерпела.

— Замечательно, — кивнула я, — то есть очень жаль. А каким образом молодой человек оказался здесь?

— Он приехал на твоей машине, — пояснила Марья. — Это выглядело подозрительным, я решила выяснить, в чем дело…

— Ага, — кивнул Витя и с задумчивым видом потрогал свою челюсть. Только тут я обратила внимание, что ее украшает синяк нешуточных размеров.

— Он сказал, что ты ему доверила машину. Правда?

— Правда.

— Это хорошо. Я-то на всякий случай решила его задержать до твоего возвращения.

— Я вернулась. Вас здесь ничто не задерживает, — порадовала я мужчин.

Дядя Жора поморщился и устроился на стуле. Я тоже села, и мы немного помолчали, разглядывая друг друга.

— Симочка, — подала голос Марья, молчать подолгу она просто не умела, — этот, на кота похожий, говорит, что он папу твоего хорошо знал. Но ведь твой папа в Израиле.

— Помолчи, — грозно сказала я.

Марья с несчастным видом примолкла. Я ожидала, что дядя Жора начнет задавать вопросы, но он вместо этого сказал:

— Поговорим о твоем муже.

— Поговорим. Вы, кстати, обещали помочь, вот и помогайте.

— А мы что делаем? — обиделся Витя.

— Не знаю. Я с ним развожусь уже два месяца, и что толку?

— Развод — ерунда, меня больше беспокоит сегодняшнее происшествие, — задумчиво заметил дядя Жора.

— А что случилось? — насторожилась Марья.

— Симону сбросили с моста.

— Святые угодники… И как же ты? Говорила, не смей одна из дома выходить.

— И что было бы, отправься ты со мной? Вдвоем бы с моста летели. И ты бы наверняка утонула, потому что дядя Жора спасал меня. А тебя бы кто спас?

— Какой дядя Жора? — заволновалась Марья. Я кивнула на дорогого гостя, тем самым подвергнув ее мозг серьезной перегрузке. — Так он твой родственник?

— Нет, папин друг.

— Но ведь он из Сургута, а папа… — Она примолкла, испуганно глядя на меня.

— Похоже, у папы друзей, как грязи, — вздохнула я.

— Похоже, что ты очень нуждаешься в друзьях, — в тон мне заметил дядя Жора.

— Вот уж правда ваша, дядечка, — закивала Марья. — Кругом супостаты, никому верить нельзя. А у вас личико доброе. Может, и документик какой есть, удостоверяющий, что вы родственник, то есть папин друг?

— У меня есть, — засуетился Витя и поспешно извлек из бумажника фотографию. На ней был изображен он сам, дядя Жора и тучный дядька со злющим лицом и седыми волосами, причем Витя был в костюме, а дядя Жора и дядька в смокингах, что меня порадовало: выходит, папа — человек из общества, и мамины слова о том, что он беглый каторжник, просто метафора.

— Это папуля? — на всякий случай полюбопытствовала я. Дядя Жора кивнул. — Серьезное доказательство, — согласилась я, а Марья забеспокоилась.

— Дядечка-то и не похож на тебя совсем. И уж очень старенький. Ему тут годков семьдесят.

— Семьдесят два, — подсказал Витя.

— Вот… должно быть, человек очень хороший, если твоя мама им прельстилась.

С недовольным видом Витя убрал фотографию. Дядя Жора сидел, выпрямив спину, заметно напрягшись, но зубами не скрипел, большой выдержки человек.

— Они специально приехали, чтобы мне помочь, — сообщила я Марье.

— От супостата избавиться? — обрадовалась та. — И правильно, я давно говорила: «Око за око», — то есть не я говорила, в Библии кто-то говорил, а в Библии зря не напишут.

— Какое «око»? — с глупым видом спросил Витя. — Что значит «избавиться»?

— То и значит, — посуровела Марья. — От него житья никакого, со дня на день жду, когда он Симу в гроб сведет. Надо бороться. Я уж ей давно говорю…

— Вы его что, пристрелить хотите? — вдруг спросил Витя.

Марья поморщилась:

— Хотим, но не можем. У нас навыков нет.

Витя взглянул на дядю Жору, потом на меня и опять спросил:

— Это серьезно? Ты хочешь, чтобы мы убили твоего мужа?

— А вы сможете? — насторожилась я.

— Витя, девушки пудрят тебе мозги, — вздохнул дядя Жора. — У Симоны редкое чувство юмора.

— Ага… у бати ее тоже было… редкое чувство…

— А теперь поговорим серьезно, — заявил дядя Жора с таким видом, что дурака валять и правда расхотелось.

Марья охотно поведала о затяжной войне с моим мужем, слегка увлекаясь описаниями. Мужчины слушали внимательно и не перебивали. Когда Марья замолчала, Витя вновь с немым изумлением уставился на дядю Жору, после чего произнес:

— Чушь.

— Абсолютная, — не стал спорить тот.

— Но девочку пытались убить.