Рашид Кешоков - По следам карабаира. Кольцо старого шейха

— Опять давний знакомец, — покачал головой Шукаев, поворачиваясь к Вадиму Акимовичу. — Видно, мало они все были наказаны. Построже бы надо…

Когда цыганку увели, Жунид потянулся, расправил плечи, помотал головой, словно стряхивая сонливость, и встал.

— Ну, Анвар, теперь мы и вовсе не попадем в отведенные нам номера. К черту гостиницу! Давайте ваш газик и — в урочище. К утру мы должны быть у Аушева, а еще через час-полтора — в башне. Сделать сейчас нужно вот что срочно доставить сюда Арсена Сугурова с Таборной — в дом Феофана больше никто не явится. Снять засаду с Дербентской — Абдул нам тоже пригодится. Кроме того, — дать молнию в Новороссийск. С приметами Омара Садыка, Хапито Гумжачева и Акбашева. Если они будут в Новороссийске обнаружены брать сразу — по одному по двое как придется. Приметы всех троих дадут вам Вадим Акимович и Арсен. Вот и все. Сделайте это Анвар и больше я вас не смею эксплуатировать.

Старший лейтенант насупился затеребил ремень своей портупеи.

— Я что-нибудь не так сказал — заметив его состояние спросил Жунид.

— Нет что вы Все правильно. Но если я не помешаю я тоже хотел бы.

— Ехать с нами?

— Да.

— Люблю прямоту, — улыбнулся Шукаев. — И характер. С удовольствием примем вас в компанию.

— А как с Буеверовым? — спросил Дараев.

— Его допрашивать некогда. О том, что он — один из убийц Барсукова и Кумратова, сомнений нет. А к показаниям цыганки он вряд ли сейчас что-нибудь добавит. Главное — не упустить Омара Садыка. Он для нас даже важнее, чем Гумжачев.

Через полчаса они уже ехали к урочищу Халкол. Ночь была темной: тучи густо закрывали небо, на котором не мерцало ни одной звезды. Душный воздух застыл, наполненный запахом пыли и привядших от дневного зноя трав. Шоссе виляло между холмов, подбираясь к предгорьям.

За рулем сидел Анвар Шахтанов, прямой, уверенный в себе и, судя по улыбке, блуждающей на его тонких губах, чрезвычайно довольный, что он ввязался в эту ночную поездку и, если повезет, будет принимать участие в поимке опасных преступников.

Вадим Акимович, тоже уставший, вдруг почувствовал, что его уже не клонит ко сну, — как на допросе Риты, и, посмотрев на часы, покачал головой. Половина четвертого. Теперь с новой силой захочется спать уже на рассвете, когда на горизонте, над горами, забрезжит светлая полоса зари.

— Жунид, — сказал он, положив руку на плечо Шукаева… — У меня давно вертится на языке несколько вопросов…

— Задавай. Теперь темнить не стану, — весело сказал Шукаев. — Наверное, почти на все сумею ответить.

— Скажи… почему ты тогда послал в Дагестан одного Арсена? Вон что здесь, оказывается, творится, в Дербенте.

Жунид понимающе кивнул.

— Скажу. Во-первых, я не мог знать, что главари банды здесь. Во-вторых, — по поводу мельхиорового кольца у меня тогда ничего не было, кроме смутных, признаюсь честно, довольно-таки фантастических догадок… И, в-третьих, главным тогда было расследование убийства работников фабрики, а не кольцо. Кроме того, мне хотелось дать возможность Арсену поработать самостоятельно. Он доказал, что умеет это делать.

— Ну, да, — возразил Сугуров. — Сразу расшифровался.

— И привез кучу важных сведений.

— Еще вопрос.

— Давай.

— Хапито и Паша-Гирей бежали из тюрьмы седьмого апреля. Когда они успели попасть в шайку Садыка?

— Многого ты от меня хочешь. Тут я могу только предполагать. Очевидно, они шли к Феофану. И потом — ответ на этот вопрос будет зависеть от выяснения подлинного имени ювелира. Возможно, и Хапито, и Паша-Гирей знали его раньше.

— У тебя на этот счет есть что-нибудь?

— Есть. Меня навела на размышления кличка «Хан» и религиозный сан Омара Садыка. Он совершил паломничество в Мекку в свое время. Не так уж много хаджи осталось на Кавказе.

— Кого ты имеешь в виду?

Шукаев замялся.

— А сказал — на все отвечу.

— Ладно, шут с вами. Восемь лет назад в осетинском ауле Докбух мне пришлось побывать у одного хаджи. Звали его тогда Балан-Тулхи-Хан. Мне было известно, что он большой знаток золотых вещей и драгоценностей. И настоящее его имя я тогда установил…

— ??!

— Лялям Балаев.

— Ты хочешь сказать…

— Ничего я не хочу, — притворно рассердился Жунид. — Одно мне ясно: если Омар Садык окажется Лялямом Балаевым, — все станет на свои места. Он был освобожден по делу карабаира досрочно, — настояла на этом Азиатская мусульманская лига — и, поселившись в Дагестане, начал понемногу собирать рассеянные остатки унароковской шайки. Но, повторяю, пока это всего лишь мои предположения.