Рашид Кешоков - По следам карабаира. Кольцо старого шейха

— Добро, — сказал Денгизов, наблюдая за Галиной, которая с ужасом переводила взгляд с одного на другого.

— Видите, барышня, — совсем не по-уставному сказал ей Шахим Алиханович, — в какое подлое дело вы ввязались.

Васюкова сидела бледная, без кровинки в лице. Губы ее зашевелились.

— Я… я боялась думать. Но я чувствовала… Ах! Голова ее откинулась на спинку кресла, глаза закатились, и нескладное худое тело съехало на подлокотник.

— Обморок! — встал Денгизов. — Воды, Жунид! Васюкову привели в чувство и отправили в камеру.

— Приведите младшую Щеголеву! — распорядился Шукаев.

Жаркое лето сорок первого. Покровская православная церковь в анфас и профиль. Семен Дуденко беседует со священником. Беличий склад. Ожидание. Зубер Нахов теряет свое лицо.

Лето сорок первого на Кавказе было жарким, изнуряющим. С двадцать второго июня, со дня начала войны, до первых чисел июля не было ни одного дождя. Листва на истомившихся деревьях съежилась, покрылась сухой желтовато-серой пылью. Ветра не было, и днем улицы казались вымершими, особенно, на солнечной стороне. Люди ходили медленно, распаренные, обливающиеся потом, — возле водопроводных колонок и киосков с газированной водой стояли очереди.

Только в двух местах города, несмотря на иссушающую жару, было многолюдно: на вокзале и на городском рынке.

Вокзал был забит пассажирами, которые неизвестно куда и зачем вдруг разом вздумали ехать с узлами, чемоданами, ящиками и коробками; перрон заполнен мобилизованными, которые держались особняком со своими командирами, вещмешками, винтовками — сосредоточенная, сурово-серьезная, очень единая в своей слитности масса людей, которые живут даже здесь, на тыловой станции, совсем в другом измерении. Завтра, может, послезавтра — они прибудут на фронт.

Шумно, оживленно было и на базаре. Начали дорожать продукты, и оборотистые обыватели, у кого были сад, огород и хозяйство, пользуясь тем, что в связи с огромной перестройкой, которую сейчас переживала страна, начались перебои с продовольствием и товарами первой необходимости, запрашивали на рынке вдвое против обычного. Милиция и органы, ответственные за снабжение, не успевали поправить дело, хотя и работали не покладая рук.

Словом, время начиналось нелегкое.

Мобилизация, переоборудование промышленности на военный лад, борьба с начавшейся спекуляцией и хищениями, налаживание транспорта, перегруженного до предела, все это создавало новые трудности, а для работников НКВД и милиции — в особенности.

Каждый человек был на счету.

И все же Гоголев, осунувшийся, похудевший, с темными ввалившимися глазами от бессонных ночей, успевал всюду: то какое-то происшествие на автостанции, то аврал на железной дороге, то не справляется со своими обязанностями военкомат — опять же из-за нехватки людей, то какие-либо распоряжения из центра, требующие изыскания людских ресурсов.

И, тем не менее, Виктор Иванович сдержал данное Шукаеву слово.

Лейтенант Семен Дуденко получил двух человек для организации засады во дворе православной церкви, расположенной в районе базара.

Они должны были арестовать Парамона Будулаева.

Накануне вечером Жунид повторил с Арсеном Сугуровым ту же операцию, что проделал утром с Васюковой: разложил перед ним на столе фотографии и, хитро прищурившись, спросил:

— Ну, Пинкертон двадцатого века, посмотри: не найдешь ли здесь знакомых физиономий?

Арсену понадобилось не более минуты, чтобы отложить в сторону снимки, сделанные семь-восемь лет назад с цыганского вайды Феофана третьего, его первого подручного Парамона Будулаева и Зубера Нахова — всех троих он видел и запомнил в Дербенте.

— Барон, — сказал Сугуров, ткнув пальцем в круглое лицо Феофана. — Только он здесь моложе и худее. Это — тот, который украл кольцо, — Цыганов…

— Парамон Будулаев, — поправил Жунид. — Чтоб ты знал: правая рука Феофана. Сидел пять лет за участие в грабительских набегах шайки Унарокова.

— Ясно, — кивнул Арсен. — А этот был у старика ювелира. За ним я и ходил весь день…

— Зубер Нахов. Сначала — карманник, жулик, теперь, мне думается, он способен и на большее. Судя по тому, что тебе удалось услыхать из их разговора, именно он ударил Фатимат Паритову обернутым в платок камнем…

— Здорово! — покачал головой Арсен. — Как вы догадались, товарищ майор?

— Я долго имел дело с ними… — задумчиво ответил Жунид. — Погоняли они меня по Кавказу. Кое-что сопоставил. Уверенности полной не было, но… как видишь, сошлось…