Чарльз Вильямс - Долгая воскресная ночь

— Откуда вам это известно? — рявкнул Скэнлон.

— Она мне тоже звонила.

— До возвращения вашей жены?

— Вот именно.

Дело сдвинулось с мертвой точки. Не поворачивая головы, Скэнлон сказал Малхоленду:

— Немедленно доставьте мне девушку!

Тон его приказа исключал всякие возражения. Малхоленд вскочил и чуть ли не бегом бросился к двери. Я обернулся к Джорджу:

— Понимаю, метр, что усложняю вашу задачу, но так надо!

— Разумеется, если Дорис подтвердит свои слова, сказанные ею по телефону, то сторона обвинения извлечет из этого максимум пользы: станет возможным утверждать, что имелась бесспорная причина для убийства, которое и осуществлено с заранее обдуманным намерением.

— Но так как ваш покорный слуга не убивал Фрэнс, — продолжил я, — это ничего, по сути дела, не меняет.

Все посмотрели на меня с жалостью. Кроме Джорджа. Тот достал сигарету из серебряного портсигара, задумчиво взглянул на нее.

Молча мы принялись ожидать. Я спрашивал себя, удастся ли сейчас вытянуть признание из Дорис? Если вздорная провокаторша будет стоять на своем, налицо тупик. Ее утверждения против моих — и только. Может быть, Скэнлон сумеет как-то помочь? Шериф достаточно опытный сыщик и не упустит возможности пролить свет на нераскрытое убийство.

Спустя несколько минут в коридоре раздался шум, и они вошли в зал. Девушка не успела наложить косметику. Малхоленд наверняка не разрешил ей терять время. Заметно, что Дорис изрядно трусит. Бросив взгляд на меня, сразу же отвернулась.

— Я не собираюсь подавать жалобу, — сказала Дорис угрюмо. — Он же псих.

— Мы вас не за этим вызывали, — произнес Скэнлон. — Скажите, вы звонили в полицию в четверг вечером? И заявили, что Фрэнс Варрен навещала Дана Робертса у него дома?

Какое-то мгновение я полагал, что та станет отрицать. Дорис посмотрела на меня с укоризной.

— Что, он меня в этом обвиняет?

— Не имеет значения.

— Ну и что? Я сказала правду.

— Конечно, конечно! Вы также звонили мистеру Варрену и сообщили ему то же самое, так?

— Да.

Отрицать не имело смысла, она ничем не рисковала.

— Вы сначала позвонили нам или мистеру Варрену?

— Ему.

— Во сколько, не помните?

— Что-то между десятью и одиннадцатью вечера. А минут через двадцать — вам.

Скэнлон кивнул головой.

— Готовы ли вы подтвердить свои слова под присягой?

— А что, надо?

— Вероятно. Если говорите правду, то это ведь для вас не составит труда?

— Н-нет… Нет, я полагаю. Ведь так и было, я говорю правду!

— Ну и прекрасно!

С минуту Скэнлон молча разглядывал девушку, как будто собираясь с мыслями. Затем спросил:

— Когда звонили мистеру Варрену, вы назвали ему свое имя?

— Нет, — ответила Дорис.

— Понятно. Тогда откуда же он узнал, что говорили именно вы?

— Думаю, по голосу.

— Возможно. А вот когда мистер Варрен ворвался к вам в комнату прошлой ночью, он по этому поводу ничего не говорил? Только пытался изнасиловать?

Дорис заколебалась. По части вранья девица не отличалась большим воображением.

— Ага, он стал меня раздевать.

— А может, хотел убить? Знаете, вашего свидетельства достаточно, чтобы обвинить его в преднамеренном убийстве.

Дорис явно ободрилась.

— Конечно! Конечно, хотел убить! Он же сумасшедший!

— Ну, это еще надо доказать. Вы лучше скажите, как долго мистер пробыл в вашей комнате, когда пытался вас убить?

— Наверное, минут пять. Может, больше.

— И вам подобное расточительство не кажется странным? Чего ради он вдруг стал тратить столько времени?

Тут мисс поняла, что допустила промашку.

— Ух! Я не знаю. Может быть, меньше пяти минут. Не помню уже!

— Хм… Пусть меньше. Скажем, три минуты?

— Да. Наверное. Около трех минут.

— Понятно. Но мне кажется, даже три минуты — слишком много. Зачем убийце тратить время на какую-то болтовню да расспросы, если он пришел лишь с одной целью — прикончить опасную свидетельницу? Да еще в доме, где много соседей рядом, за стеной? Явись мистер Варрен с целью убить, он сделал бы это немедленно, вы не успели бы закричать и позвать на помощь. Кстати, почему вы немедленно не позвали на помощь? Подождите, подождите-ка. Когда его увидели, вы еще не догадывались, что он намерен вас убить. Думали, наверно, что хочет вас изнасиловать.

— Уф!.. Да… Вот именно.

— Почему? Он ведь до вас еще не дотрагивался!

— Ага… Я не знаю, чего ему надо было от меня.

— А почему не спросили его? О чем же вы с ним беседовали? Надо думать, не о новинках кино и не о погоде, а? Так о чем с вами говорил мистер Варрен?