Владимир Колычев - Ледяная месть

Молодая она, чуть больше двадцати, но уже чувствуется, что повидала виды. И мужчины в ее жизни были, и несчастная любовь. Меня не удивит, если она воспитывает ребенка… Одна воспитывает. Чутье подсказывало мне, что не замужем она. Не сложилась судьба у девушки, может, потому и подалась она в киллеры.

— Гена.

Если она киллер по мою душу, то ей известно мое имя, поэтому я нарочно назвался Геной. Но, судя по ее взгляду, она приняла это за чистую монету. Похоже, она не знала, как меня зовут.

— Лера.

— Далеко едешь, Лера?

— В Челябинск.

Будь она киллером, она бы не стала брать билет до Челябинска, чтобы не вызвать подозрения.

— И мне туда же.

— Я не в самом Челябинске живу.

— Мне тоже в Нагаровку надо.

— Почему тоже? — оторопело уставилась на меня Лера.

— Ты же тоже из Нагаровского?

— Да, из Нагаровского. А ты откуда знаешь?

Слишком уж искренним казалось ее удивление, чтобы заподозрить в нем фальшь. Но та же Анжела была хорошей актрисой.

— Ну, наверное, видел тебя… Я на Фарфоровой улице живу.

— На Фарфоровой улице?!

— Ну, она на фарфоровый завод выходит.

— Нет у нас такого завода, — покачала головой Лера. — И улицы такой нет…

— А какая есть? Ты на какой живешь?

— На Заводской улице я живу. Завод у нас есть, но не фарфоровый…

— Восстанавливают завод. Народ возвращается.

Смешно это или нет, но я хотел работать на заводе. Не вышло из меня настоящего детектива, а папарацци я быть не хочу. Буду жить в доме, где был счастлив с Анжелой, работать на заводе. Именно работать, а не зарабатывать… Если, конечно, меня туда возьмут. Все-таки судимость у меня, да и специальности нет. Если не возьмут, что-нибудь придумаю. Челябинск рядом, а это большой город, может, там востребованы частные детективы…

— Восстанавливают завод, — кивнула Лера. — Только я и раньше там работала.

— В отделе кадров?

— Почему в отделе кадров?

— Ну, а вдруг?

— Нет, не в отделе кадров. В бухгалтерии… А тебе что, отдел кадров нужен?

— Ну, в общем, да. Дом у меня в Нагаровке, а работы нет. Судимость есть, а работы нет.

— Ты что, из тюрьмы? — забеспокоилась Лера. Слегка так забеспокоилась, но натурально… Нет, не киллер она.

— Да нет, скоро пять лет будет, как вышел… Но было дело, было… Да ты не бойся, я тебя не обворую.

— Я не боюсь, — неуверенно проговорила она.

— И я не боюсь.

— А тебе чего бояться?

— Ну, вдруг ты киллер, — пристально глядя на Леру, сказал я.

Это был, что называется, удар в лоб. Если с ней что-то нечисто, то дрогнет взгляд, выдаст ее злые намерения. Но ее взгляд дрогнул от обиды и удивления. И это была чистой воды обида…

— Я?! Киллер?! Ты что, псих? — И возмущение натуральное.

— Нет, не псих. Просто контуженый…

Не должен я был ей ничего рассказывать, но меня вдруг понесло. Я попытался остановиться, но так и не смог…

И снова такси привозит меня в Нагаровский, только, увы, на этот раз со мной не Анжела, а Лера. Она везла меня к себе домой, чтобы познакомить со своими родителями.

Нет, между нами ничего не было. Она бы легла со мной в постель, прояви я инициативу, но зачем это мне? Лера ничего себе девчонка, интересно с ней, но ведь чувства нет, а раскудрявить ее ради удовольствия было бы нечестно по отношению к ней. Да и Анжела бы этого не одобрила…

А к себе домой Лера везла меня, чтобы снять с себя подозрения. Она хотела убедить меня, что действительно живет в Нагаровском, а значит, не может быть киллером…

— Командир, сначала на Щорса, двадцать пять, а потом уже на Заводскую, — сказал я.

— Зачем на Щорса? — возмущенно посмотрела на меня Лера.

— Да верю я тебе, не надо мне ничего доказывать…

Будь она киллером, меня бы уже давно не было в живых.

— Ну нет, мы сначала ко мне, а потом к тебе…

— Мы? Ко мне?

— Ну, ты к себе, — краснея, поправилась она.

— Да, я к себе…

— Я к тебе завтра зайду, хорошо? — после долгой паузы спросила она.

— Зачем?

— Ну, насчет работы узнаю…

— Я на работу не спешу. Да и необязательно…

— Ты не хочешь, чтобы я к тебе приходила?

— Не хочу.

— Почему?

— Потому.

— Ты ее до сих пор любишь?

— Я всегда буду ее любить.

— Но ведь она же… — Лера осеклась, не договорив.

— Что она? — резко глянул на нее я.

— Ничего…

Не надо было мне опускаться до подробностей, не стоило говорить, что Анжела была киллером… Но что делать, если потребность выговориться выкрутила мою душу, как мокрое белье.

Какое-то время мы молчали.