Марио Пьюзо - Дураки умирают

Как только Озано улетел в Вегас, я занялся своими проблемами. Искал работу, где только можно. Писал книжные рецензии для журнала «Тайм», для «Нью-Йорк таймс», кое-что подбрасывал мне и новый редактор, занявший место Озано. Но меня такая ситуация нервировала. Я не знал, сколько заработаю денег в тот или иной месяц. Вот я и решил ускорить работу над романом в надежде, что он принесет мне кучу денег. Следующие два года я прожил скучно. От двенадцати до пятнадцати часов в день проводил в своем кабинете. Ходил с женой в супермаркет. Возил детей на Джонс-Бич летом по воскресеньям, чтобы дать Валери отдохнуть. Иногда в полночь принимал таблетку дексамила, чтобы не уснуть и поработать до трех, а то и четырех часов утра.

За это время я несколько раз обедал с Эдди Лансером в Нью-Йорке. Эдди стал сценаристом в Голливуде. Тамошняя жизнь ему очень нравилась: доступные красивые женщины, легкие деньги, и он поклялся, что больше не напишет ни одного романа. По четырем его сценариям сняли кассовые фильмы, и теперь он был нарасхват. Он предложил мне работать с ним в паре, но я отказался. Не видел себя в кинобизнесе. Несмотря на забавные истории, которые рассказывал мне Эдди, я понял, что в Голливуде жизнь у сценариста тяжелая. Ты перестаешь быть творцом, превращаешься в толкователя чужих идей.

В эти два года с Озано я встречался где-то раз в месяц. Он провел в Вегасе неделю, а потом исчез. Калли позвонил и пожаловался, что Озано сбежал с его фавориткой, некой Чарли Браун. Калли не жаловался. Только изумлялся. Сказал, что девушка — писаная красавица, что под его чутким руководством она зарабатывала в Вегасе большие деньги и жила в свое удовольствие, но бросила все это ради толстого, пузатого старика-писателя, у которого, по мнению Калли, давно съехала крыша.

Я пообещал Калли, что куплю девушке билет до Вегаса, если увижу ее в Нью-Йорке с Озано.

— Ты только скажи ей, чтобы она связалась со мной, — ответил Калли. — Скажи, что я скучаю по ней, что люблю ее, скажи все, что хочешь. Мне она просто необходима. В Вегасе такие девушки дорого стоят.

— Будет сделано, — заверил его я. Но на наши встречи Озано всегда приходил один и не производил впечатления человека, который мог бы завоевать любовь юной, обладающей массой достоинств да еще и ослепительно красивой Чарли Браун, о которой так горевал Калли.

Когда слышишь об успехе кого-то из знакомых, пришедшей к нему славе, обычно возникает ощущение, что слава эта появляется ниоткуда, вспыхивает, как «сверхновая». А вот со мной это произошло на удивление буднично.

Два года я прожил отшельником, закончил роман, отослал издателю и забыл про него. Месяцем позже позвонил мой редактор и вызвал меня в Нью-Йорк, чтобы сообщить, что права на публикацию книги в карманном формате проданы другому издательству за полмиллиона долларов. Меня как громом поразило. Я даже не смог прореагировать должным образом. Все — мой редактор, агент, Озано, Калли — убеждали меня, что книга о похищении ребенка, главным героем которой является похититель, не может иметь успеха у американской публики. Я выразил свое удивление редактору, на что услышал: «Вы написали такой хороший роман, что эти соображения уже не столь важны».

Когда я вернулся домой и поделился новостью с Валери, она тоже особо не удивилась. Спокойно сказала: «Значит, мы сможем купить дом побольше. Дети растут, им здесь уже тесновато». И жизнь покатилась, как прежде, разве что Валери нашла дом в десяти минутах езды от родителей, куда мы и переехали.

К тому времени роман опубликовали. Он попал в списки бестселлеров по всей стране. Книга имела фантастический успех, который совершенно не отразился на моей жизни. Я быстро понял почему: у меня было очень мало друзей. Калли, Озано, Эдди Лансер, и все. Разумеется, Арти, который страшно гордился мною и хотел устроить в мою честь большой прием. Я сказал, что прием он может устраивать, но я на него не приду. Меня очень тронула рецензия Озано, которая появилась на первой странице одного из книжных обозрений. Он похвалил меня за то, что следовало, и указал на действительные слабости. Как обычно, в похвалах он где-то перебарщивал, потому что я был его другом. И, разумеется, не забыл упомянуть о себе и своем романе.

Я позвонил ему домой, но трубку никто не снял. Написал письмо и получил ответ. Мы пообедали в Нью-Йорке. Выглядел он скверно, но с ним была потрясающая блондинка, которая мало говорила, но ела больше меня и Озано, вместе взятых. Он представил ее, как Чарли Браун, и я понял, что это девушка Калли, но не стал передавать ей слова Калли. Зачем создавать Озано лишние трудности?