Э. Винсент - Лето мафии

Усмехнувшись, Анджело пояснил:

— Ну, Джино упомянул о том, что его друг Костелло и начальник полиции очень большие друзья… В общем, Сассо все понял.

— Спасибо, папа… но Сидни ранен. Я бы хотел его проведать.

— Bene. [30] Хорошо (итал.). Мы с Анджело отправимся вместе с тобой.

Покинув полицейский участок, ребята разошлись в разные стороны. Я, мой отец и Анджело направились в больницу «Белльвю». По дороге я рассказал о том, что Луи успел увидеть на улице перед домом Бенни отъезжающую машину, заключив, что, по его словам, это были Ник Колуччи и его кузен Малой. Я также вспомнил судорожное движение Сидни, которое и привлекло мое внимание к окну перед самым взрывом. Я смог увидеть только мелькнувший подбородок — но, может быть, Сидни удалось разглядеть лицо.

Когда мы вошли в палату к Сидни, он дремал, усевшись на подушке. Его веки, задрожав, открылись, и он улыбнулся. У него был перебинтован затылок, а глаза налились кровью. Собрав все силы, Сидни слабо махнул рукой.

— Здравствуйте, мистер Веста… мистер Мазерелли… привет, Винни. Вы только что разминулись с моими родителями.

Врач «Скорой помощи» ввел ему обезболивающее, и он говорил слегка заплетающимся языком.

— Сидни, — спросил я, — как ты себя чувствуешь?

— Думаю, все в порядке. Спину жжет, и голова кружится, но мне дали какое-то лекарство, так что все терпимо.

Я присел на край кровати, а Анджело остался стоять в дверях. Мой отец пододвинул к кровати стул, сел, снял шляпу и закинул ногу на ногу.

— Врачи говорят, у тебя легкое сотрясение мозга, — сказал он. — Ночь за тобой будут наблюдать здесь, а утром отпустят домой.

— Терпеть не могу больницы, — заметил Сидни.

Отец улыбнулся.

— Наверное, то же самое можно сказать про всех людей — за исключением разве что врачей.

Сидни посмотрел на меня.

— А ты как? Мой папа сказал, вас всех забрали в полицию.

— Мы все живы и здоровы и на свободе, — успокоил его я.

Повернувшись к моему отцу, Сидни с гордостью произнес:

— Винни сказал, я спас ему жизнь.

— Если он так сказал, значит, это правда, — подтвердил мой отец.

— Там было много дыма, у меня кружилась голова, но я слышал, как он это сказал.

— Ты не ослышался, — сказал я. — И я не отказываюсь от своих слов.

— Это было после взрыва, — сказал мой отец.

Сидни кивнул.

— Ага… когда пришел Луи, а затем Рыжий. Луи высказал предположение, что это был Ник Колуччи… Это действительно так.

Мой отец и Анджело переглянулись. Подойдя к кровати, Анджело спросил:

— Ты уверен?

Сидни кивнул.

— Я успел увидеть в окно его лицо… как раз перед тем, как он бросил бомбу.

— Почему ты ничего не сказал? — спросил я.

Казалось, мой вопрос смутил Сидни; наконец он ответил, как будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся:

— Но ведь Луи все сказал… я же слышал.

Встав, мой отец надел шляпу.

— Спасибо, Сидни. — Он потрепал Сидни за плечо. — И еще одно, Сидни: не надо никому говорить о нашей беседе, хорошо?

— Хорошо, мистер Веста.

— Вот и отлично, А теперь отдыхай. Как только ты выздоровеешь, мы отправимся на Кони-Айленд.

— Ого! — восторженно воскликнул Сидни. — А можно будет взять и моего папу? Он никогда там не был.

— Ну, разумеется! — ответил мой отец. — Мы возьмем всех. Все поедем. — Он ласково взъерошил Сидни волосы. — Спокойной ночи, Сидни.

— Спокойной ночи, мистер Веста… спасибо за то, что навестили, Винни.

— Не стоит благодарности, Сидни. Увидимся завтра, — сказал я и вышел вслед за отцом и Анджело из палаты.

Мы прошли к лифтам, нажали кнопку вызова и стали ждать.

Мой отец, повернувшись к Анджело, сказал:

— Я хочу, чтобы ты разыскал Колуччи и Малого… сегодня же. Поговори с ними. Нам достоверно известно, что это сделали они, но подонки выполняли чей-то заказ. Выясни, кто отдал им приказ.

— Малой работает в ломбарде своего дяди, — сказал я. — «Честный Фред», это в Гринвич-Вилледже.

Двери лифта открылись, и мы вошли в кабину.

— Ты полагаешь, за этим стоит Джи-джи? — спросил Анджело.

— Да, главный заказчик он, но, скорее всего, посредником выступил Драго. Если Драго действительно здесь замешан, я хочу, чтобы он получил наш ответ до завтрашнего утра.

Двери лифта закрылись, и кабина поехала вниз. Мы были абсолютно убеждены, что кража мехов была лишь первым раундом разгорающегося противостояния между Костелло и Дженовезе — но нам до сих пор не были известны ни цели, ни намерения сторон.