Ирина Лобусова - После боя

Брюки, хоть и хорошей фирмы, но старые, вытертые почти до дыр и никем не зашитые. А свитер, чистый и аккуратный, но стиран неоднократно, в течении долгих лет. Такую одежду можно достать на распродаже самого дешевого сэконд-хэнда(или в Армии спасения). Все попытки придать ей респектабельность были жалки и смешны. Я понял, что он стремился выглядеть не дорого, но прилично. Несомненно, он где-то работал, и для этой работы требовался чистый приличный вид. Что касается его ботинок, то каблуки были полностью стерты, а на подошвах виднелись большие дыры.

Бедняга был вынужден ходить по асфальту, изображая порядочный вид. Башмаки сомнений не вызывали — они явно были найдены на помойке. Бродяга оставался типичным представителем этой странной людской породы, даже пытаясь заработать себе на жизнь. Интересно, где? Кем он работал? Мои размышления прервал громкий стук в дверь. И я поспешил открыть — несмотря на то, что было в районе полуночи. На пороге стоял старший гостиничный менеджер. На лице-стандартная улыбка, которую очень портили злые глаза.

— Что случилось?

— Простите, мистер… У вас все в порядке?

— Да, конечно. А что?

— Вы знаете наши правила?

— О чем идет речь?

— В вашем гостиничном номере находится посторонний человек…

— Да. И что?

— Мои служащие сообщили, что он был весь в крови…

— Мой знакомый попал в автомобильную катастрофу. Он живет в очень далеком районе города, ко мне было ехать ближе, поэтому я привел его к себе.

— Вы сообщили в полицию, сэр?

— Разве я должен это делать?

— Вы сами сказали, что вам известны наши правила. У нас приличная гостиница, и правилами нашего отеля желательно избегать конфликтных ситуаций любым способом. Особенно тех ситуаций, от которых за милю пахнет полицией! Мы уважаем закон и не хотим вступать в конфликты с представителями власти…

— Я вас не понимаю! О чем вы говорите? Почему вы решили, что нахождение в моем номере человека имеет какое-то отношение к полиции? Я вас уверяю, что вы ошибаетесь! Мой друг не вступал ни в какие конфликты с законом! Поэтому я не понимаю наш разговор.

— Вы иностранец, поэтому…

— Послушайте! Я регулярно оплачиваю номер. В правилах отеля записано, что я не могу принимать в моем номере гостей?

— Нет, но… Но вам лучше отвезти этого человека в больницу и самому сообщить в полицию! Мы не хотим неприятностей. Я так понимаю, что ваш друг иностранец, как и вы?

— А вот это не ваше дело!

— Нам не нужны столкновения с эмиграционной службой! У нас приличный отель. Вашего знакомого следует немедленно отправить в больницу…

— У него не настолько серьезные повреждения.

— Все равно — о дорожных происшествиях обязан докладывать в полицию каждый! А если у вашего знакомого есть оформленная страховка, то вам лучше отправить его в больницу, а не держать у себя.

Все это начало раздражать. Я постарался держать себя в руках, но все равно мой голос прозвучал резко:

— Так я и сделаю! Все остальное вас не касается! Это не ваше дело! Занимайтесь своими проблемами!

— Вам следует…

Я захлопнул дверь прямо перед его носом. Одну неприятность я уже нажил. Разумеется, эта гостиничная крыса не собиралась сообщать ни в какую полицию. Скорей всего, он преследовал две цели: убедиться, что здесь не пахнет черным криминалом, и получить с меня деньги за молчание. Но этот неприятный диалог еще раз убедил меня в том, что следует немедленно снять квартиру и уехать из отеля. Я дал себе слово заняться поисками квартиры прямо завтра, с утра. Когда я вернулся обратно в гостиную, мой больной перевернулся на другой бок и стал дышать ровнее. Я попытался раздеть его и укрыть пледом. В моих руках оказались его брюки, и я случайно перевернул их… На ковер из карманов высыпалась целая пачка стодолларовых купюр.

Это были самые настоящие, новенькие купюры. Сначала я онемел. Потом решил, что самым разумным поступком будет… пересчитать их. В кармане видавших виды джинсов бродяга носил пять тысяч семьсот долларов новыми стодолларовыми купюрами. Было от чего задуматься… Я сложил деньги в ровненькую пачку и положил обратно в его карман. Когда я закончил делать все это, глаза бродяги были широко открыты и направлены прямо на меня.

Взгляд его не был злым. Скорей всего, просто любопытным. И очень спокойным… Меня просто поразило это ледяное спокойствие, застывшее в голубых глазах. Взгляд его принадлежал трезвому человеку в полном сознании, и был вполне разумный — если можно быть разумным в такой ситуации. Я чувствовал всю сомнительность положения, в которое попал. И еще: меня поразило странное сравнение, сразу пришедшее мне на ум, сравнение, которое я никак не мог объяснить… Дело в том, что мне показалось, что бродяга смотрел на меня так, как смотрят на какое-то экзотическое насекомое, изучая его повадки. Без страха, пытаясь понять. Мне давно не приходилось оказываться в таком глупом положении. Чтобы нарушить напряженное молчание, я громко сказал по-русски: