Владимир Капитонов - Подранок — ответный удар

Настенные ходики в сторожке показывали четверть одиннадцатого, когда снаружи в полную силу разгулялась гроза. Время и погодные условия самые подходящие для того, чтобы незамеченными доставить опасный груз на кладбище. Пора было будить сторожа и «уснуть» самому.

— Егорыч, подъём, — потрепал за плечо бултыхающегося в пьяном сне сторожа Громов.

— А… Да, — сонно пробормотал Семён Егорович и приподнял голову. Взгляд его был сосредоточен на стоящую перед его носом бутылку. Рука сама собой потянулась к горлышку.

— После, Егорыч, — Стас убрал со стола поллитровку. — После вместе выпьем. Тебе скоро гостей встречать, а мне тоже немного перед работой поспать хочется.

— Тоже верно, — согласился сторож. Поднялся и вышел на улицу.

Минуты через две-три вернулся вымокшим до нитки, но бодрым и свежим. Могильщик что есть мочи храпел на лежаке сторожа. Егорыч усмехнулся и занялся какими-то своими делами.

В полночь к кладбищенским воротам с погашенными фарами бесшумно подкатил «Опель». Из него выпрыгнули четверо парней в тёмных ветровках. Двое подались навстречу приближающемуся к машине старику, остальные занялись багажником иномарки, приглушённо матерясь при этом.

— Здорово, отец, — не подавая руки, поздоровался с Егорычем Юрка. — Работа тебе секретная.

— Болтнешь кому из нашей конторы — самого зароем, — пригрозил Влад.

— Да вы что, парни! — обиделся Семён Егорович. — Неужели меня не знаете?

— Знаем, но предупреждаем, — в рифму встрял Юрка и хлопнул старика по плечу.

Через некоторое время к беседующим присоединились ещё трое: Валёк, Санёк и большой чёрный мешок.

— Короче, дедок, — вновь обратился к сторожу Юрик. — Сюда цыгане загулять могут. Тебя кое о чём поспрашивать. Ты — могила. Понял?

— Не надо меня учить! — вскипел Подкидышев.

— Ладно, ладно, — примирительно скрестил руки на своей груди Валёк, и в пальцах правой, словно у фокусника, ниоткуда появилась купюра. — Это тебе за работу.

Подкидышев вытянул из пальцев молодца деньгу и ловко упрятал её под свою панаму. Довольно крякнул:

— Всё будет чин чинарём.

— Надеемся.

Парни уселись в иномарку и укатили восвояси. Подкидышев постоял ещё немного, вдыхая полной грудью чистый после прошедшей грозы воздух, и вошёл в сторожку. Могильщик мирно потчевал на прежнем месте. Конечно, Егорычу было невдомёк, что вся беседа между ним и парнями коснулась ушей Стаса. Стоял он в это время в «предбаннике» и слушал. Вначале ему показалось, что бандиты привезли труп Сергея. Но предупреждение о возможном визите сюда цыган начисто стёрло это предположение. И вдруг в голове Стаса родилась идея. Но пока он её законсервировал. Кое-что ещё необходимо было проверить…

— Эй, поднимайся, давай, — растормошил Стаса Егорыч. — Работать пора.

Изображая из себя полусонного, Громов вслед за Егорычем потащил по мокрой траве мешок с трупом. Они дошли до готовой могилы, когда грозовые тучи раздвинулись и выпустили из своего плена умытую луну, посеребрившую всё вокруг.

— Сбрасывай. — Семён Егорович воткнул в кучу земли прихваченную из сторожки лопату.

Стас нарочно взялся с головного конца, чтоб, украдкой приоткрыв мешок, взглянуть на покойника. Это ему удалось. В мешке лежал задушенный удавкой (гады оставили её на месте) молодой цыган. Мешок гулко упал на дно могилы. Следом туда же спрыгнул Стас. Уложив труп, как положено, по отпущенному Егорычем черенку лопаты выбрался на поверхность и принялся махать лопатой.

Закончив, он вместе с Егорычем вернулся в сторожку.

— Фу, — отёр вспотевшее лицо Семён Егорович. — Теперь и выпить можно.

— Я этот самогон-перегон больше пить не буду, — категорически отказался Громов.

— Ну, зачем же перегон, — хитро сощурился Подкидышев и запустил пятерню под панаму. — Хорошей водочки выпьем и закусим солидно. Заработали. — Между указательным и средним пальцами, словно пресловутый кукиш, выглядывала пятисот рублёвая купюра. — Дуй до круглосуточного магазинчика. Он отсюда в километре. От ворот направо.

Туда обратно Стас обернулся в течение двадцати минут. Прикупил хорошей финской водки и калорийную закусь. Пили до самого рассвета, болтая на пустые темы и прошедшей ночи не вспоминая.

— Ну, Егорыч, мне пора, — поднялся со своего места порядком захмелевший могильщик.

— Пока, — пьяно мотнул головой сторож. — Ты захаживай почаще. Так без работы.

— Буду, — искренне пообещал Громов.

В мастерских полным ходом шла работа. Все работяги, кроме Виктора Кочанова, что насторожило Стаса, были на своих рабочих местах.