Боб Джадд - Трасса смерти

— Я и не собирался показывать, — сказал Алистер. — Но потом мне в голову пришла мысль, что все же тебе лучше увидеть это до нашего отъезда, иначе этот топор так и будет висеть над тобой.

Расплывчатое лицо на снимке определенно было моим. Должно быть, фотографировали не менее чем с полумили.

И я вспомнил то утро. Мы сидели в конторе — переделанная столовая с высокими потолками на дубовых балках. В одном углу комнаты Карен, наш бизнес-менеджер, занимала исцарапанный сосновый стол с принтером и ксероксом. Наши два секретаря — Джилли и Чарльз — сидел за столами у стены. Стол Сьюзен стоял перед окном, выходящим на фермерские поля, а я сидел за расшатанным столом, ранее принадлежавшим Филу.

Сьюзен разговаривала по телефону с «Лаунстон спотсвэа», объясняя секретарю исполнительного директора, что места располагаются напротив ангаров. «Не в ангарах, — терпеливо объясняла она в трубку, — напротив ангаров — это хорошие места». Последовала пауза, и Сьюзен посмотрела на меня, подняв брови, и изобразила улыбку в голосе, говоря, что она знает значение слова «ангары» и если друзья сына исполнительного директора желают другие места, она, возможно, сумеет это устроить, но ангары в автогонках — это места, где машинам меняют покрышки и делают мелкий ремонт, а их места будут находиться напротив линии «старт-финиш». «Там, где начинаются гонки», — добавила она.

Я просматривал счета Фила на экране компьютера. Как Сьюзен заявила, она занималась бизнесом, а Фил — гонками, но не все было так просто. Повсюду фигурировали огромные суммы на различных счетах. Если верить словам Сьюзен, мы тратили больше, чем получали. Но если учесть два субсчета Фила, один из которых предназначался для незапланированных побочных доходов, а другой — для «менеджмента», то казалось, что денег полным-полно. «Казалось» — это самое подходящее слово, потому что деньги на счетах Фила были переведены в какие-то коды, смысла которых я не понимал. Другими словами, команда работала себе в убыток, а кто-то неизвестный получал от этого доходы. Я проверил поступления по отчету менеджмента и обнаружил, что некоторые гонщики, причем двое в «Формуле-1», платили Филу по несколько тысяч фунтов в месяц. Один из гонщиков был моим товарищем по команде — это Рассел Симпсон. Есть о чем порасспросить Рассела. Если, как это утверждает счет, Фил платил Расселу за вождение, то почему Рассел отстегивал назад Филу треть своего заработка? И куда шли деньги, после того как попадали к Филу? В его карман, на какой-нибудь секретный счет в Швейцарии?

Я вернулся к зарплате Расселла. Она у него, как у гонщика, в первый год выступления в «Формуле-1» за команду «Джойс» составила 750 тысяч фунтов в год. Вроде бы справедливо для одаренного парня в начале его взлета. Но вот чеки, свидетельствующие о том, что с Рассела Симпсона удерживалось по 35 тысяч фунтов в месяц. Плата шла в «Фил Джойс энтерпрайз». Фил вел бухгалтерские записи с какой-то чертовской изобретательностью, удерживая компанию на плаву тогда, когда она могла пойти ко дну. Но почему так много денег удерживалось с Рассела? Кто непосредственно платил Филу? У Рассела были свои спонсоры: табачная компания, один иностранный банк, японская компания электроники и некий консорциум, занимающийся недвижимостью и имеющий виллы в Португалии и Бразилии. Это по крайней мере удваивало доходы Рассела. И у Фила было несколько посторонних источников дохода. Один из них — личное руководство.

Я взял на заметку спросить у Рассела о заработках Фила за менеджмент, когда в офис вбежала Сью Вторая со слезами на глазах. Она не произнесла ни звука, просто подбежала к ноге матери и прижалась к ней. Сьюзен шлепнула дочь по мягкому месту и сказала в трубку: «Я перезвоню попозже», — затем положила трубку и обратилась к дочери: «Давай-ка, принцесса, идем в туалет», — и, подхватив ее на руки, вышла.

Со времени похорон Фила у Сью Второй наблюдалось недержание мочи. И девочка молча переживала свою беду, поскольку была уже достаточной большой, чтобы стыдиться этого. Спустя несколько минут я услышал, как Сьюзен крикнула сверху: «Вернись!» Послышался топот бегущей трехлетней девочки, и Сью Вторая, совершенно голая, но с улыбкой ворвалась в кабинет и ринулась прямиком ко мне. Я подхватил ее и держал на руках, когда Сьюзен спустилась по лестнице. «Ты не возражаешь, — спросила она, — если она у тебя побудет несколько минут».

«Я погуляю со Сью, а отчеты просмотрю в любое другое время», — ответил я и, держа девочку на руках, вышел наружу, посмотреть, что творится в саду в этот солнечный день. И вот в этот самый момент, должно быть, и был сделан этот снимок. Заголовок гласил: «Новая обнаженная Эверса».