Виктория Лошкарёва - Убей меня, если симожешь...

— Романтично.

— Да, — кивнул мой новый знакомый. — Как думаешь, может наша сегодняшняя встреча не просто так? Может, это судьба?

— Все может быть, — согласно кивнула я. Роберт мгновенно расцвел.

— Слушай, а давай бросим всё и махнём куда — нибудь?

— Куда? — не поняла я.

— В Сочи. Или в Египет. У тебя есть загранпаспорт?

— Эм… — я недоуменно на своего собеседника.

— Мы знакомы не более двух часов.

— Вот именно, — легко согласился он. — Нам надо познакомиться поближе. В городе всё будет мешать: работа, знакомые, всякие дела…А на отдыхе ничто отвлекать не будет…Так как?

— Меня не отпустят с работы.

— Это не проблема, — отмахнулся Роберт. — Главное твоё согласие.

Смутные сомнения закрались в мою голову.

— Ты меня извинишь, — спросила я, поднимаясь со своего места. — Я на минуту.

Кивнув, Роберт с уверенностью завсегдатая рассказал, где находится туалет.

Захватив сумочку, я направилась к выходу из зала.

Закрывшись в туалете, я вытащила сотовый и позвонила в справочную, чтобы узнать телефонный номер ресторана «Армянский кабачок», где я, собственно, сейчас и находилась.

— Додумалась запомнить название, — вслух похвалила я себя, ожидая ответа оператора.

Через минуту номер был нацарапан старой шариковой ручкой, завалявшейся в сумке, на клочке чека из магазина.

Оставалось дело за малым: позвонить в ресторан и передать для посетителя Роберта сообщение от Шимова.

Судя по всему, Роберт не врал: ему нравится это место. И его здесь явно знают — это я тоже заметила. Значит, всё должно получиться.

Выдохнув, я набрала номер.

Всё вышло очень просто. У меня тут же приняли сообщение, даже не поинтересовавшись, кто говорит.

И это в эпоху сотовых телефонов! Ну да ладно, я рассчитывала на рефлекс, на первую реакцию Роберта, к тому же сотовая связь не всегда хорошо работает даже в центре города.

Итак, если Роберт действует по приказу Влада, он возможно отреагирует. Не факт — но возможно.

Повесив трубку, я тут же вылетила из туалета, чтобы не пропустить момент, когда персонал ресторана подойдет к Роберту.

Получив записку, Роберт быстро её прочитал и с удивлением взглянул на свой мобильник.

— Извини, — пробормотала я, стараясь не расплакаться и не разреветься. Не знаю, чего мне хотелось в этот момент больше. — Я ещё на одну минуту отойду. Туда же.

— Конечно, — кивнул мой новый знакомый, кажется, с некоторым облегчением. Ну — да, Шимов просил ему перезвонить. А начальство заставлять ждать негоже.

Порадовавшись, что мне дали отдельный номерок, я взяла свой плащ и вышла из ресторана. Такси ловить не стала: через пару дворов была троллейбусная остановка. Хватит на сегодня такси.

Шимов так хотел убрать меня из города, что даже приставил ухажёра. Нечего сказать — весело.

Рассмеявшись, я не заметила, как по лицу потекли слёзы. День так и закончился: истерикой.

Следующую неделю я помню плохо. Я ела, спала, ходила на работу…Дома образовалась батарея из пустых винных бутылок, которые я всё ленилась выбросить.

Наташка сначала наблюдала за мной с недоумением, затем — с тревогой, пару раз она пыталась со мной заговорить о том, что происходит, но я не могла ей ничего объяснить, поэтому наши беседы оказались бесполезными.

Курьянов больше не объявлялся. Шимов, кажется, доигрывал игру, непонятно кем начатую, а я по вечерам продолжала пить вино и даваться книгой Харпер Ли.

Димка Матвеев звонил несколько день подряд, призывая помириться с Курьяновым, на что я злилась и кидала трубку.

В четверг Шалаев позвал меня в свой кабинет и велел прекратить пить. Иначе, пообещал он, будет открыт вопрос о моём увольнении.

Я тут же сходила в канцелярию и написала заявление по собственному желанию.

— И что ты будешь делать дальше? — спросила подруга Коломейцева, вернувшись с соседнего кабинета.

— Как у нас быстро расходятся новости, — уважительно заметила я.

— Что ты делать будешь? — повторила свой вопрос подружка.

Я пожала плечами.

— Понятия не имею. Но работать здесь больше не могу.

— А где сможешь?

— Может, пойти мороженым торговать? Лето же скоро.

— Настя, — застонала Коломейцева. — Я не понимаю, что с тобой твориться. Знаю, что к этому как — то причастен твой Курьянов.

Я тоскливо посмотрела на подружку.

— Убили молодую девушку. В больнице, в палате, охраняемой милицией. — Я посмотрела на Коломейцеву. — И убили её после того, как она со мной поговорила.