Татьяна Полякова - Мавр сделал свое дело

— Вот и отлично. Вы надолго у нас?

— Не знаю. Возможно, на неделю, может, больше.

— Я думал, что вы уехали вместе с другими.

— Мне ведь не запретили оставаться здесь? — насторожилась я.

— Значит, вам понравились наши красоты.., или еще кто-то? — Он сделал мгновенную паузу и улыбнулся.

— Что? А, нет… — «Неужели он знает о Кирилле? Или о Самарском? Но с Самарским я могла бы и в городе встречаться». — У меня отпуск, — соврала я. — Куда-то ехать — денег нет, а здесь у вас красиво и отдохнуть можно дешево.

— Надеюсь, вы не забудете про мою жену, — опять улыбнулся он. — Дадите ей несколько уроков. Если надо, я заплачу.

— Что вы, я с большим удовольствием и вообще.., просто.., сегодня мы не встретились, может, она действительно занята делами.

— Скорее всего, она испугалась.

— Испугалась? — не поняла я.

— Вы новый человек.., у нее такое бывает. Она вам ни о чем не рассказывала?

— Нет, мы говорили о живописи.

— Иногда у нее странные фантазии.., на это не стоит обращать внимания. Если вдруг.., ну, что-то покажется вам.., что-то будет вас смущать, позвоните мне. — Он протянул карточку и опять улыбнулся. — И еще.., тут мало кто знает о наших проблемах.

— Я никому ничего не скажу, — отчаянно замотала я головой.

— Спасибо вам. Как идет расследование? Часто беспокоят? — вдруг сменил он тему.

— О расследовании я и понятия не имею. Я думала, вы лучше знаете…

— Отвезти вас домой? Вы у Ворониной остановились?

— У Ворониной. Я пройдусь, если не возражаете.

— Да-да, конечно. Всего доброго.

Я поспешила покинуть машину, Молчанов уехал, а я зашагала к дому. Итак, ларчик открывался просто: Анна чокнутая. Может, не совсем чокнутая, но близка к тому. Прячется в доме подруги (да и подруги ли? Может, как и я, она там непрошеный гость, просто пользуется тем, что хозяева подолгу не приезжают), прячется, скорее всего, от мужа, чувствуя приближение припадка и не желая его расстраивать. Оттого и все странности ее поведения: то на дом крестится, то подушкой по стене колотит. Чем Кирилла могла заинтересовать сумасшедшая? Хотя подушка не показатель, Танька, к примеру, любит колотить посуду, хоть и не подушка, но тоже впечатляет. Я сама один раз дверь пинала, и довольно долго. А еще этот портрет. Может, муж плохо осведомлен о некоторых сторонах жизни своей супруги?

Стало ясно, довольствоваться его объяснениями и выбросить из головы мысли об Анне я не сумею. Подходя к дому, я заметила Танькину машину. Сама сестрица отдыхала на веранде, пила чай с вареньем в компании тети Клавы. Увидев меня, сестрица обрадовалась, ухватила за руку и потянула в светелку со словами:

— Я чуть с ума не сошла.

— Отчего? — удивилась я."

— Беспокоилась. Неизвестно, чем ты тут занимаешься, а между прочим, убийства…

— Ты должна мне помочь, — перебила я сестру, она с готовностью кивнула:

— Я свободна весь день.

— Отлично. Тогда найди Марка, пусть он выяснит следующее… Садись и записывай.

Танька устроилась за столом и терпеливо принялась писать, время от времени утвердительно кивая.

— Узнать, кому принадлежит дом в деревне Сергеевка за номером одиннадцать. Далее, узнать, кому принадлежит дом номер пятьдесят шесть в поселке Отрадное по улице Ленина. Знакома ли хозяйка дома с Молчановой Анной Игнатьевной. Если сможет что-то узнать о самой Молчановой, буду очень благодарна. И самое главное: желательно установить личности вот этих граждан. — Я извлекла свои рисунки и положила их перед Танькой.

— Это кто такие? — удивилась она.

— Понятия не имею.

— Ты их подозреваешь?

— Я просто хочу что-нибудь узнать о них. К примеру, их имена.

— А зачем?

Это был весьма сложный вопрос, потому я его проигнорировала.

— Постарайся сделать это побыстрее, то есть убеди Марка, что это надо сделать уже сегодня.

— Слушай, я не понимаю, а зачем тебе эти дома? Как это вообще связано с убийствами? — Тут Танька взглянула на листок бумаги, исписанный ее красивым почерком, и на ее челе явилась печать вдохновения. — Молчанова всех замочила? Это та тетка, которой Костолевский картину завещал? Он ее шантажировал? Ну, ты молодец. Сию минуту еду к Марку. Я из него душу вытрясу, но…

— Не надо душу, пусть узнает, о чем я просила. Этого вполне достаточно.

Танька бросилась к двери, внезапно остановилась, нахмурилась, затем шагнула ко мне, обняла и сказала с чувством:

— Ты все-таки поосторожнее. Я верю в твои возможности, но ведь и враги не дремлют. Максимум осторожности. Поняла?