Татьяна Полякова - Мавр сделал свое дело

— Я позвонила в милицию.

— Зачем? — не сразу поняла я.

— Как зачем? Чтобы они вывели на чистую воду эту подозрительную семейку. Машка трахалась со своим любовником, а ее муженек спокойно убил Ирину.

— Ты им это сказала? — спросила я, в который раз удивляясь, за что Таньку считают в семье умной.

— Разумеется. Теперь они зашевелятся…

— И про меня сказала? Про то, что я ее видела?

— Про тебя нет. Зачем? Я просто сообщила, что видела, как она предавалась пороку, но себя не назвала.

— А звонила откуда?

— Из телефона-автомата. Ты думаешь, у меня ума не хватит соблюдать конспирацию?

— Я думаю, у них тоже хватит ума сообразить, кто звонил, — вздохнула я. — Если учесть, что все родственники в это время были здесь и только ты в городе…

— Да пошли они, — отмахнулась Танька. И свирепо добавила:

— Пусть докажут.

Это моего настроения, естественно, не улучшило. Я хотела рассказать ей о знакомстве с Кириллом (если это можно назвать знакомством), но передумала. Сам Кирилл не шел у меня из головы, что было довольно странно. В конце концов я решила, что своим нежеланием знакомиться со мной он меня просто заинтриговал. Была в нем какая-то тайна, которую очень хотелось разгадать. Конечно, появлялись и вполне здравые мысли, например, что он самовлюбленный болван, вот и вся тайна, однако здравомыслие тут же отступало. В общем, я витала в облаках, пока Танька гадала, кто из родственников убил Ирину. Больше всех шансов быть убийцей имел Виталий. Но и остальным Танька по доброте душевной не отказывала.

— Убийцу видел Леопольд, — напомнила я. — Он придет утром, и мы его как следует выспросим. Вдвоем мы должны с ним справиться, — помедлив, добавила я. Танька кивнула.

— Значит, в доме он искал клад.

— Неизвестно, что он так называет. Я же говорю, у него есть ценные мысли о мировом господстве.

— Это по малорослости. Чем мельче мужик, тем его сильнее тянет в Наполеоны. А деньги точно где-то в доме. Не может не быть денег. Это даже нелогично. Если не деньги, то бриллианты. Не мог же он в самом деле все потратить?

— По мнению одного выдающегося человека, денег у дяди не должно быть вообще. Так что даже не ясно, на что он построил дом.

— Откуда такие гнусные измышления? — насторожилась Танька.

— От Эдуарда Васильевича,

— Твоего приставучего хозяина? Он клевещет на мою родню. Как это не было денег? И карлик что-то искал. Надо и нам поискать. Они точно где-то в доме. — Танька говорила все увлеченнее, глаза ее пылали, стало ясно: золотой лихорадки нам не избежать.

— Думаю, все не так просто, — вздохнула я, чтобы хоть немного остудить ее пыл.

— А по мне все яснее ясного. Дядя был консервативен, банкам не доверял и хранил деньги в матрасе.

— Тогда бы о них знала Ирина.

— Не обязательно. Он их мог и от нее прятать. Скупердяй. И прислуги в доме не держал, боялся.

— Слушай, — внезапно решилась я, — мне приснился тот парень, с которым я видела Машу.

— Так ты же говорила, что его не видела, только слышала голос?

— Я и во сне не видела его лица.

— Да? И что? Он тебе сказал, где искать клад?

— Танька, ты можешь думать о чем-нибудь другом?

— Нет. А ты?

Я стянула с себя платье и продемонстрировала свои плечи Таньке. Если бы оказалось, что синяки вдруг исчезли, меня бы это ничуть не удивило. Однако сестрица синяки разглядела.

— Как тебя угораздило?

Я рассказала ей свой сон. Танька слушала меня с очумелым видом, потом усмехнулась:

— Ты все это выдумала.

— А синяки?

— Где-нибудь нечаянно приложилась, а теперь морочишь мне голову.

— Зачем мне это? — начала злиться я.

— Ну, не знаю. Только я тебя сразу предупреждаю: во всякую там чертовщину я не верю и тебе не советую.

— Я тоже не верю. Но синяки как-то появились.

Танька присмотрелась ко мне повнимательнее.

— Ты ведь не стала бы врать сестре? — Я закатила глаза, демонстрируя отношение к чужому недоверию, а Танька задумалась. — Тут два варианта: либо ты сама их себе наставила, во сне сильно надавив пальцами… А что? Оттого и сон снился дурацкий, потому что ты себе больно сделала. Либо они у тебя раньше были, и ты их просто не видела, а утром, увидев, решила, что они появились ночью. И не забивай себе голову, — повысила она голос. — И мне тоже. Давай сосредоточимся на кладе. Где ты, говоришь, застукала карлика?

— Возле фикуса, — уныло ответила я.

Само собой, Таньку повлекло в коридор. Поставив меня на страже, она опустилась на четвереньки, тщательно осмотрела стену, потом кадку, потом фикус.