Татьяна Полякова - Мавр сделал свое дело

Я юркнула на переднее сиденье, наблюдая, как парни, косясь на нас, подняли ушибленного товарища. Мужчина устроился за рулем, завел мотор, и мы плавно тронулись с места. К парням он мгновенно потерял всякий интерес, точно ломать людям руки было для него привычным и пустяковым делом.

Первые пять минут я мало что соображала, пытаясь прийти в себя после пережитого страха. В чувство меня привел его вопрос.

— Куда тебя отвезти? — спросил он. Я повернулась к нему, стараясь побыстрее решить, куда мне теперь надо, и тут до меня дошло: я сижу в «Лексусе» серебристого цвета, и мне даже на номер смотреть ни к чему, чтобы понять: машина та самая. И этот мужчина.., я просто знала, была уверена — это он. Я залилась краской.

Он выглядел старше, чем я ожидала, и красавцем его назвать было никак нельзя. Но чувствовалось в нем нечто такое, по сравнению с чем красота гроша ломаного не стоит. Хуже того, парень об этом знал или догадывался, так что вряд ли наша романтическая встреча произведет на него впечатление, а мне, по непонятной причине, очень хотелось это самое впечатление произвести.

— Ну так куда? — повторил он.

— В поселок, — поспешно ответила я и тут же поправилась:

— Если можно, на Озерную. — Назвала номер дома и вновь покраснела, вспомнив о Марии. Но он и бровью не повел. Свернул на развилке и направился к озеру. А я лихорадочно соображала, что сказать, чтобы завести разговор, потому что боялась: он так и промолчит всю дорогу.

— Я думаю, теперь они поостерегутся вести себя по-свински, — немного понаблюдав за мной, заметил он. — Или эта встреча не случайна и ты действительно его подружка?

— Нет, конечно. Я вижу его второй раз в жизни. Надеюсь, в последний.

— Ясно, — кивнул он без особого интереса.

— Как вас зовут? — помедлив, спросила я.

— Здесь можно проехать к озеру? — поинтересовался он, указав на дорогу.

— Наверное. Не знаю.

— Тогда лучше в объезд.

— Вы не ответили на мой вопрос. Если не хотите назвать свое имя, не надо. Я буду звать вас Робин Гудом.

— Как тебе удобнее, — отозвался он.

— Вы всегда появляетесь так вовремя? — съязвила я, понимая, что взяла неверный тон, и не зная, как исправить ситуацию. Он вдруг резко остановил машину, повернулся ко мне и с минуту молча меня разглядывал.

— Сколько тебе лет? — спросил он сурово.

— Какое вам до этого дело? — нахмурилась я.

— Мне — никакого. Только ты уже взрослая девочка и должна понимать: настоящий Робин Гуд может здорово отличаться от киношного.

— Наверное, я совсем дурочка, потому что не понимаю, о чем вы говорите.

— Я могу с тобой познакомиться. Я могу тебя поцеловать. Я даже могу предложить тебе любовь до гроба. Только с чего ты взяла, что для тебя это будет лучше встречи с теми придурками?

— Вы чокнутый, да?

— Нет, я чадолюбивый. И без нужды стараюсь людям не пакостить. Особенно красивым юным девушкам с романтичными бреднями.

— Первый раз встречаю человека, называющего любовь до гроба пакостью.

— Тропинку видишь? — ткнул он пальцем.

— Вижу, — вздохнула я.

— Вот и двигай по ней. Через пять минут будешь на Озерной.

Лучшее, что я могла сделать, это выйти из машины и удалиться с гордо поднятой головой, но в меня точно черт вселился.

— А эти типы? Вдруг я их опять встречу? А еще вы обещали меня поцеловать. Не смотрите так, — улыбнулась я, зная, как моя улыбка действует на мужчин, и желая проверить, сработает ли это сейчас. — Я, знаете ли, в семье дурочка. — Я протянула руку и представилась:

— Ларина.

— Татьяна? — спросил он, губы его слегка дрогнули в улыбке, но руки он не подал.

— Ольга, — горестно развела я руками.

— Действительно, ничего хорошего, — согласился он и теперь улыбнулся по-настоящему. Потом наклонился и поцеловал меня, как целуют ребенка или любимую кошку. — Ты неотразима, — сказал он совершенно серьезно. — Теперь все?

Завел мотор и поехал дальше.

— Вы здесь живете? — не удержалась я.

— Разумеется, я здесь живу. Хочешь напроситься в гости?

— Я не против, но вы вряд ли пригласите.

— Правильно. Как видишь, ты не совсем безнадежна.

Мы как раз свернули на асфальтовую дорогу, он вновь остановил машину, перегнулся и распахнул дверь с моей стороны.

— Здесь тебе уже ничего не грозит.

— Спасибо вам огромное, — сказала я. — Невозможно выразить словами мою признательность за ваш благородный поступок.

— Ты даже не подозреваешь, как права, — засмеялся он. — И как нелегко мне сейчас быть благородным.