Виктория Платова - Победный ветер, ясный день

Но углубиться в эти запоздавшие мысли Лене так и не пришлось. Гурий взял себя в руки и вполне деловым тоном спросил:

— И какое же отношение имеет убийство в «Селене» к смерти вашей подруги?

Пора.

Не говоря ни слова, Лена расстегнула рюкзак и извлекла на свет божий то, что, по ее мнению, могло иметь отношение к убийству Романа: контракт с «Лиллаби», подписанный Афой. Контракт, которому так и не суждено будет вступить в силу.

Спустя секунду бумага перекочевала в руки Адониса — Лао-цзы, и он принялся изучать ее, изредка шевеля безупречными, с точки зрения какого-нибудь древнегреческого ваятеля, губами.

— Ни фига себе, — вынес свой вердикт Гурий ровно через десять минут. — Значит, они были знакомы. Интересная киношка.

Но…

— Что — «но»? — по инерции спросила Лена, хотя и так было ясно, что Гурия явно не устроил жанр киношки.

— Это можно рассматривать только как косвенную улику. И то…

— Но они знали друг друга…

— Мало ли кто был с кем-то когда-то знаком. За такие вещи не убивают, согласитесь. А от случайностей никто не застрахован. Хотя факт примечательный…

— Есть еще один… Может, не такой примечательный… Вот…

Билет на электричку, следующий подпунктом номер два, произвел на Гурия гораздо большее впечатление и потребовал гораздо больше времени на изучение. Гурий, перекрывая свой же собственный рекорд, ползал по нему глазами около двадцати минут.

— Тэк-с… Наша ветка… Наша зона. Судя по дате — прошлая пятница. Вечер. Как раз тогда ваша подруга и… Откуда у вас этот билет?

— Это — его билет.

— Кого — «его»?

— Романа. Романа Валевского. — Имя, совсем недавно такое дорогое, слетело с Лениного языка, как птица, оставив после себя странный пернатый привкус легкой грусти.

И больше ничего. Теперь она точно знала, что, произнесенное еще и еще раз, оно больше не будет причинять ей боль. Сожаление о несбывшемся, но не боль.

— Интересная киношка, — еще раз повторил Гурий. Но — с гораздо большим энтузиазмом. Жанр, в котором был выполнен злосчастный билет, на этот раз оказался его любимым. — Откуда вы знаете, что билет принадлежал.., м-м.., убитому?

— Знаю.

— Откуда?

— Это билет… Это билет из его портмоне.

— Вот как? — Гурий, до этого державший Лену на периферии зрения, повернулся к ней всем корпусом. — И каким же образом он оказался у вас?

— Оказался.

— Так не пойдет. Либо вы рассказываете мне все…

— Либо?..

«Либо» не предвещало для Лены ничего хорошего, даже полубоги умеют сводить классические брови к классической переносице и классически испепелять взглядом, но ведь она сама влезла в эту авантюру. И теперь нужно идти до конца, ничего не попишешь.

— Хорошо. Я скажу. Я получила его от одного человека.

— От какого человека? Знакомого… м-м.., покойного?

Представить алконавта Печенкина знакомым балетной знаменитости можно было только в горячечном бреду или во время приступа острого психоза, и Лена хмыкнула:

— Это вряд ли… Скажем, я вырвала зубами… Он случайно оказался поблизости от места.., где все это произошло… Он был там… И…

— Был там? Когда?

— Думаю… Еще до того…

— Так. Подождите. — На бледное лицо Гурия моментально вскарабкался азартный румянец. Сейчас он крутанет колесо навязшей на зубах дурацкой игры «Поле чудес» и начнет угадывать. По буквам. — Я, кажется, знаю, о ком вы говорите…

— Даже так?

— Печенкин!.. Точно — Печенкин!

Прав я?

Вместо буквы он угадал целое слово — с первой попытки, с первого захода, как и положено полубогу. Так что Лена даже не удивилась, лишь спросила для проформы:

— Интересно… Каким образом?

— Каким? Да будь на его месте кто-то другой… — по лицу Гурия вдруг пробежала судорога. — Будь на его месте кто-то другой, более серьезный, — вы бы здесь не сидели… Вы хоть это понимаете, девушка? Вы понимаете, куда вы влезли?.. Тоже, деятели… Улика не последняя — и вот так, без изъятия, без оформления протокола…

— Да ладно вам… — огрызнулась Лена, вспомнив обстоятельства, при которых ей достался узелок с места преступления. — Вы-то сами… Вы сами даже не почесались, чтобы что-то там изъять…

— Зато вы… — огрызнулся Гурий. — Ладно… И что вы прикажете со всем этим делать?

Хороший вопрос.

— Делайте, что считаете нужным… — Силы неожиданно покинули Лену.

— Вы же понимаете, я должен составить протокол… Приобщить улики к делу…

Которое веду даже не я… А…

Ничего нового, а уж тем более — радостного в этом известии не было, и за чеканным, но нежным профилем Гурия нарисовался совсем другой профиль: неумеренно-каннибальский, с лучевой костью в носу и берцовой — в жестких вихрах. С перепугу Лена даже вспомнила выходные данные дикаря, запечатленные в его корочках: Сивере Антон Александрович.