Павел Вежинов - Оговор

Инспектор Димов уже первыми своими словами окатил, как кипятком, начавшего было важничать петушка. Ему даже не пришлось вырывать перья из его высоко задранного хвоста — они выпали сами.

— Я просто поражен! — тихо произнес Стаменов. И надолго замолчал.

— Вы верили в его невиновность? — спросил Димов.

— Да, я был убежден в ней.

— Именно поэтому я вас и вызвал. Что, в сущности, давало вам эту уверенность?

Стаменов беспомощно развел руками.

— Все! — воскликнул он.

— А точнее?

— Не знаю, что вам и сказать. Например, то, что он не защищался. Не помогал мне ничем. Из него приходилось силой вытаскивать самые незначительные факты. Тот, кто лжет и хитрит, так не поступает. Тот борется и зубами, и когтями.

— Да, понимаю вас! — дружелюбно сказал Димов.

Он явно благоволил к молодому человеку, принимал его намного сердечнее, чем обычных посетителей.

— Мне хочется задать вам еще вот такой вопрос, — продолжил Димов. — В суде вы высказали следующее предположение: Стефан Радев мог вернуться домой раньше сына, увидеть мертвую жену и перенести ее в спальню, чтобы мальчик не увидел трупа. И что-то вынудило его уйти…

— Да, это я говорил, — кивнул Георгий.

— Это вы сами придумали? Или такой вариант каким-то образом подсказал вам Радев?

— Это мое предположение! — с горечью произнес молодой адвокат. — Я долго думал об этом.

— О чем именно?

— О том, по какой причине Радев мог уйти из квартиры. И почему он не вызвал милицию…

— Ну, это не единственное ваше интересное предположение.

— Как вам сказать… Я решил, что из квартиры что-то вынесли… Или нужно было что-то скрыть и уничтожить… Нечто такое, чего не должны были увидеть ни милиция, ни свидетели.

— Вы умный молодой человек! — одобрительно заметил Димов.

Георгий почувствовал, что у него снова прорезаются крылышки.

— Что вы думаете о Розе?

— О дочери Радева? Она, бесспорно, чудесное создание!

— Нельзя ли конкретнее?

— Просто она милое, доброе, доверчивое существо. И она намного наивнее своих сверстниц. Наверное, она слишком чувствительна.

Теперь Димов сосредоточенно молчал. Но на его лице отразилось глубокое размышление.

— Вы, наверное, снова передадите дело в суд? — спросил Стаменов.

— Я не могу скрыть того, что узнал.

— Да, да, естественно. Понимаете, для меня как для начинающего адвоката это будет страшный удар. Но это не главное. Мне просто жаль этого человека. И я не верю, что он в самом деле виноват.

— Не знаю, возможно, вы правы. И если он действительно не виноват, то спасти его может только Роза.

Последние слова Димова запали глубоко в сознание Стаменова. И он ушел со смутной надеждой и с тайным убеждением, что и он помог следствию.

Роза лежала на кушетке и неудержимо плакала. Время от времени она вытирала слезы, но они снова одолевали её. Неожиданная страшная новость потрясла ее, повергла в отчаяние. Этот коварный инспектор не случайно, как ворон, несколько дней кружил вокруг ее дома.

Подавленная горем, она не сразу услышала звонок в дверь. Но звонок был все требовательнее, и Роза подняла голову. Какое-то неясное предчувствие, крохотная надежда заставила ее встать. Она вытерла слезы, открыла дверь и увидела двух своих теток. Они все еще были в мрачных траурных одеждах. Роза сейчас же бросилась на шею старшей из них.

— Снова арестовали папу! — сквозь рыдания проговорила она.

Старая дама погладила ее по голове.

— Да, знаем… Узнали сегодня.

Роза провела их в комнату. Слезы хлынули неудержимым потоком.

— Он ни в чем не виноват! — крикнула она, рыдая. — Он не виноват… Ведь суд оправдал его.

— Раз не виноват, суд снова оправдает его! — сказала старшая.

Но в ее голосе не слышалось сочувствия. Роза была в таком отчаянии, что не заметила этого.

— Но почему? За что? — чуть ли не кричала она. — Они просто истязают его!

Женщины молчали.

— А где Филипп? — вдруг спросила Роза.

— Его привезли к нам.

— Они мучают и ребенка. Неужели у этих людей нет даже чувства жалости!

— Мы пришли по другому делу, — сказала старшая из теток. — Мы решили установить мраморную плиту на могиле твоей матери… С небольшим портретом… Нет ли у тебя подходящей фотографии? Такой, где она помоложе…

Роза ошарашенно смотрела на теток. Да что это они, совсем из ума выжили? В такой страшный день они приехали за какой-то фотографией. Но, может, они и правы. Ведь в конце концов Стефан Радев для них — чужой человек. Может, они даже довольны, что его посадили в тюрьму.