Владимир Кочергин - Судьбы, как есть

Собрав весь свой оставшийся дух, после труднейшей моральной и даже физической усталости за время расследования Шмелев, закрыв глаза, представил ту страшную ночь с девятнадцатого на двадцатое апреля. Ночь после Дня Пасхи 2009 года, года Быка. Ночь, которая сломала всю его жизнь и судьбу, всё, к чему стремился нормальный человек, с нормальными добрыми намерениями и делами. Ночь, после которой, никогда не сможет, этот седой полковник сказать — «Я счастливый человек!». «Жизнь прожита не зря!».

Ночь (продолжение).

Через несколько дней после заключения Ашотова под стражу и после напряженной работы уже с четырьмя подозреваемыми вырисовывалась следующая картина преступления — этого жуткого и жестокого убийства всей семьи Карделли.

После изнасилования Гарисовым Ольги в кабинете Тьерри она лежала на диване и тихо шептала сквозь заливающие слезы лицо: — «Боженька, миленький! Помоги мне. Спаси нас, Боженька! Спаси нас, родненький!»

Гарисов вышел из туалета и направился к столу. Мормурадов достал еще две небольшие кофейные чашечки и наполнил их коньяком.

— Хватит сопли распускать. Веди ее за стол, пусть снимет стресс и выпьет за здоровье Аллаха, за то, что он дарует ей жизнь, — сказал Мормурадов, обращаясь к Ольге и Гарисову.

Рустам Гарисов после насилования связанной женщины пребывал в некотором заторможенном состоянии, и даже на какой-то момент ему показалось, что он пришел не грабить и убивать, а просто развлечься с проститутками, как это у него бывало уже не раз. «Иметь же такую красивую русскую женщину еще до убийства ее мужа было не реально. Но он, Рустам Гарисов, все может, он не такой уж нищий и немощный, он все продумал и прокола не будет! Лишь бы не засветились их подельники Ашотов и Турдыев. Особенно он не доверял дерганному Мормурадову. Никакой осторожности и разума у этого зверя. Этот борзой голодранец по второму делу за решетку влетел на девять лет, а через два года ему повезло, его выпустили».

Гарисов улыбнулся, вспоминая, как ему Хуршид рассказывал: «Мы-то думали: бабка-фронтовичка одна дома, на орденах сидит. Я тогда взял прут из арматуры и, как только она свою рожу высунула в дверь, так и вдолбил ей по башке. Но вдруг на шум падающей бабки ее дед из комнаты прибежал. Оказалось, что наш «козел-наблюдатель» проморгал быстрое возвращение деда домой.

Мы бежать, а этого же нашего «козла» внизу мужик соседский повалил и крутанул ему по морде кулаком. Козел в отключку, а потом раскололся у мусоров. Нас всех и повязали. Дальше, после амнистии, я уехал в Россию, а то по третьему разу и вышку можно схлопотать. «Раша» большая! Москва как тараканник, и работа всегда найдется в ней», — вспоминал Гарисов похождения Хуршида Мормурадова из его же рассказов.

Оля обратилась к вошедшему Гарисову и попросила развязать ей руки, чтобы сильней укрыться халатом.

— Ничего, не замерзнешь, тепло, а главное — тебе так больше идет, — сказал, улыбаясь, Мормурадов и, подняв ее с дивана, посадил на стул у круглого стола.

Хитрый и осторожный Гарисов взял лежащий на пуфике пояс от халата, подвинул стул, на котором сидела измученная и смертельно бледная женщина, и быстро умелыми движениями рук крепко связал ей ноги. Потом он, развязав Ольге руки, тихо и вкрадчиво сказал:

— Ты должна быть довольна, что имела честь любить мусульманина.

— Так не любят, — ответила Ольга и отвернула в сторону голову.

— Да не злись ты, девчонка, мы ещё не закончили с тобой говорить, — сказал зло Хуршид Мормурадов.

Ольга с разворота схватила со стола пустую бутылку из-под вина, которое выпил Мормурадов, и попыталась ударить подсевшего к ней Гарисова, но связанные ноги и потеря нормальной координации не дали ей быстро исполнить свою задумку. Гарисов увернулся и, выхватив бутылку сказал:

— Мы за это тебя убьем, а твою дочку тогда поимеем вместо тебя. Так хочешь?

Ольга заскрипела зубами и ответила:

— Вам лучше меня и дочку отпустить, вас все равно поймают. Мой отец боевой офицер, полковник, он воевал, он вас найдет и убьет, но если вы меня отпустите, то я клянусь вам, что скажу ему и милиции, что были в квартире незнакомые лица в масках. Даже скажу, что хотела убежать к вам наверх, чтобы вы мне помогли спасти дочь. Но бандиты в масках связали нас с Лизой, заклеили рот, забрали деньги, золото и ушли.

— Ты умная девочка! — улыбаясь и прищуривая свои глазки, сказал Гарисов.

— Это, конечно, вариант, но мы вам, неверным, не верим, вы все русские продажные, — высказался Мормурадов.