Владимир Кочергин - Судьбы, как есть

Прибыв в кабинет, начал снова изучать ответы подозреваемого. Мормурадов пояснял следующее. Трубой в ванной на четвертом этаже Тьерри ударил один раз он, потом два раза ударил его по голове Гарисов, а когда Карделли стал хрипеть и подыматься, то Гарисов его задушил. Гарисов был все время в перчатках. Гарисов посылал Мормурадова за презервативами. На ответ, почему же ты не использовал их, Мормурадов ответил:

— Я не привык заниматься сексом в этих резинках.

— Какую же надо иметь уверенность в безнаказанности, чтобы оставлять такие следы. Видимо, он знал, что убьют всех и всех сожгут, заранее, — размышлял, затягиваясь сигаретой после выпитого кофе, Стариков. — Да, этого бы урода дать в руки отцу Ольги. Он бы ему все рассказал, как было на самом деле, если бы у отца хватило терпения его выслушать, а не убить сразу же после первого сближения в комнате допроса Матросской тишины. Да, папаша у этой девочки серьезный мужик! Своротил все-таки ход расследования в нужное русло. А другая Савелий, мутило, не смог он врубиться, с кем имеет дело. Дуракам же ясно, если у мужика есть крыша и поддержка афганцев и чеченцев, то надо насторожиться, а если у него Васильев в друзьях, то, наверное, надо не смотреть телевизор, не читать газет и не слушать самого Шмелева, что это очень влиятельный человек в Госдуме, надо ноги в руки и по делу разгребать до истины, день и ночь. А ведь Шмелев, наверное, говорил об этом Хмелюку однозначно, а Савелий поехал в Узбекистан и, по рассказам Дружинина, постоянно был под шофе. И как это он при адвокате мог высказывать свое мнение, что Гарисов не при делах? А вдруг явится правдой то, что наговорил сегодня Мормурадов? Может и вполне сможет этот папаша Ольги Савелия уволить со службы, как пить дать. Хотя это полевой офицер и вряд ли будет выносить этот мусор? Да, вот раньше, без этой стопки бумаг на столе, изучая дело, Стариков тоже, со слов Хмелюка, думал, что Мормурадов будет молчать, а он вон сколько наговорил. И тут отец Ольги прав! Капитан Гусев, оказывается, способный и думающий опер. Видит фронтовик, видит людей! Интересно, что он думает обо мне? Если вспоминать его эмоции в первый приход, то пока впечатление у него на мою работу не ахти, но теперь-то он не скажет о плохой работе. Есть результат! — размышлял подполковник юстиции Стариков, докуривая свою сигарету.

— Мормурадов валит на Гарисова, что Ольгу он сам не убивал, а Гарисов говорит, что когда Ольга попыталась нанести удар ножом Мормурадову, то Мормурадов ее задушил коленом. Задушил ее все-таки, подойдя сзади, тот же Гарисов в своих черных перчатках. Опытный сучонок, все в перчатках делал, боялся оставить следы, говорил, что его Мормурадов принуждал. Нет, не такой он безобидный, этот Гарисов. Скорей, наоборот, руководил и диктовал все он. Ребенка он же придушил, когда девочка стала плакать и кричать: «Где моя мама?» Уж больно болезненно и правдиво реагирует на причастность к убийству ребенка Мормурадов.

Так, размышляя, следователь не заметил, как выкурил еще две сигареты подряд.

Да, после прочтения всех листов допроса в третий раз, Стариков достал новую сигарету и, закурив, подошел к окну. Он смотрел на бегущих и идущих прохожих, снующие машины, на шелестящий легкий дождь и думал о том, что много ему пришлось разбирать дел, но это особое дело, и почему в ЦАО и в МУРе дотянули до Хмелюка, меня, Гусева, Шмелева, Дружинина? Да, тут явно замешаны пособники, эти двое фигурантов с машиной, паспортами и сбытом краденого. Почему же так затянули? Он, опытный следователь, понимал одно: кому-то это было выгодно. Видимо, и Савелий по получении дела имел задачу быстрей его свернуть. Для Савелия это не такое уж сложное дело! Кто-то его сориентировал не так? Кто, начальник управления, отдела, заместители или попросил Левков с ЦАО, или убедил следователь Ковердов? Это вопрос открытый и после того, как дело лежит в разряде особо важных и держится на контроле в Генпрокуратуре и Госдуме, то теперь подавно никто не признается, кто мог сказать: «Хватит тянуть резину, сажайте явного убийцу в тюрьму, пока французы ловят мышей и не влезают в расследование с прессой, не требуют отчета, не возмущаются на плохую работу, не берут информацию у потерпевших в России, надо тихо все спихнуть». Стариков вдруг представил, как бы такое случилось с ним вместо Шмелева, подошел к сейфу, глянул на часы, без пятнадцати восемь вечера. Начальство уже ушло. Открыл дверцу сейфа, вытащил початую бутылку коньяка и, налив полстакана, выпил двумя глотками, забыв даже закусить. Снова достал сигарету и затянулся, тупо смотря на плакат спецназа ГРУ, который ему вручили друзья на их юбилее. Нет, так, конечно нельзя поступать с потерпевшими. Такая категоричность, как, причем или не причем, недопустима. Дело-то понятное, только надо добыть факты и всех четверых засадить. Не знаю, но случись такое с моей семьей, я не уверен, что не взялся бы за оружие. Вот только кого первого отстреливать? Это вопрос открытый. А то, что ребят из ГРУ бы привлек, то однозначно. Эти «головорезы» всех достанут, если захотят!