Владимир Турунтаев - Методом исключения

Осторожно, чтобы не повредить дверь, Бородин тюкал молотком по обушку топорика, скалывая лед. Осколки Юра собирал в ведро. Наконец открылись обе двери, и внутренняя и наружная. Бородин проткнул лопатой снег, заваливший балкон почти до верха перилец.

Под снегом было что-то твердое.

— Доски, — сказала Латушенкова.

— Сейчас поглядим, — кивнул Бородин и принялся скидывать лопатой снег с балкона.

Юра смотрел, чтоб не попало кому-нибудь на голову.

Верхний слой снега был рыхлым, а дальше пошли слежавшиеся пласты, под которыми и правда оказались струганные дюймовые доски во всю длину балкона. Сергей стал поддевать топориком одну из досок.

— Да ладно, ничего нет! — сказал Юра.

Однако Бородин все же приподнял доску и увидел, что под ней тоже доска. Штабель состоял из трех рядов досок и брусков.

— Еще позапрошлой весной брат завез, — сказала Латушенкова. — Который год собирается обустроить мне балкон. А вас не знаю как и благодарить! Приходите еще. Когда опять снегу навалит.

На следующий день приехали из Алапаевского района родители Ольги. От брата из Алма-Аты пришла телеграмма. Больше близких родственников не оказалось.

Юра Ковалевский обзвонил все городские больницы, побывал в судебно-медицинском морге. Ни там, ни тут женщины с приметами Морозовой не зарегистрировали. Ни живой, ни мертвой.

Родители намеревались обратиться к экстрасенсам. Бородин не стал их отговаривать, хотя и не верил в новоявленных магов, которые охотно берутся за розыск пропавших, однако большей частью пропавшие объявляются не там, куда показывают за хорошие, разумеется, деньги экстрасенсы.

Впрочем, родителей можно понять: какая-никакая надежда на чудо лучше полной неизвестности. Экстрасенсы могут хоть что-то сказать утешительное. Милиция же советует лишь набраться терпения и ждать.

Бородин еще до того, как побывал у Петрякова, созвонился с подругой Ольги — Ниной Семеновной Смеляковой, которая работала воспитательницей в детском комбинате. Телефон находился в кабинете заведующей. Хриплый прокуренный бас в ответ на просьбу пригласить к телефону Смелякову разъяснил, что «у меня нету рассыльных» — и тут же послышались сигналы отбоя.

Пришлось снова набрать тот же номер и представиться по всей форме.

— Простите, а… в чем дело? — заметно встревожился бас.

Бородин многозначительно промолчал.

Трубка подышала-подышала и с утробным «гос-споди-и!..» брякнулась на стол. Вдалеке хлопнула дверь, и все стихло.

Минуты через две тот же прокуренный бас оповестил Бородина, что «щас подойдет». Это «щас» длилось еще несколько минут. Не выдержав, Бородин несколько раз громко «алёкнул». Трубку тут же взяли:

— Слушаю вас… — голос был негромкий, глуховатый.

Последний раз Смелякова видела Морозову дня за два до Нового года. А тридцать первого они поздравили друг друга. Звонила Морозова, около пяти вечера.

Бородин спросил, не обратила ли Смелякова внимание на что-либо необычное во время последнего их разговора.

— Нет, ничего такого я не заметила, — после небольшой паузы отозвалась Смелякова.

— Помимо поздравительных слов, она вам что-нибудь еще сказала?

— Да ничего такого особенного, — ответила Смелякова скучающим голосом.

— Какое настроение у нее было?

— Я ж ее не видела. По голосу предпраздничное, какое же еще оно может быть.

— Не сказала, где и с кем собирается встречать Новый год?

— Даже не помню…

— Вам знакома такая фамилия — Петряков?

Долгая, томительная пауза. И наконец:

— Да…

— Ольга Степановна упоминала об этом человеке в одном из ваших последних разговоров?

— Кажется, да.

— В какой связи?

— Надо вспомнить. Сейчас мне трудно…

И снова долгое молчание.

— Я вас не слышу! — напомнил о себе Бородин.

— Кажется, в связи с Новым годом…

— А именно?

— Собиралась вместе с ним встречать Новый год.

— И как вы к этому отнеслись? Она ведь замужем.

— Я стараюсь не вмешиваться в чужую жизнь.

— Но ведь она ваша близкая подруга.

— Все равно.

— Ольга Степановна вас познакомила с Петряковым?

— Случайно, на улице. Мы тут же разбежались.

— Как он вам показался?

— О вкусах не спорят.

— Что вы хотите этим сказать?

— Что он не в моем вкусе, только и всего.

— Что, по-вашему, могло случиться?

— Ума не приложу.

— Не может она где-нибудь скрываться?

— На нее это не похоже. Впрочем, не знаю.

— Из города выехать не могла?