Элмор Леонард - Контракт с коротышкой

Он не видел никаких надписей на обертках — или забыл о них.

— Более тупого говнюка я еще не встречал, — поведал Боунс. — Посмотрим, что у тебя в карманах.

Чили вывернул боковые карманы.

— Ты должен был сообщить мне, что парень жив и смылся.

Голос его удалялся, Чили бросил взгляд через плечо. Боунс снял его пиджак со стула у стойки.

— С чего я должен что-то сообщать тебе?

— Потому что парень теперь мой клиент, тупица. Его задница принадлежит мне.

Боунс положил пистолет на стойку, одной рукой поднял пиджак, другой принялся его ощупывать. Чили ждал, когда изменится выражение его лица. Вот, глаза его расширились.

— А здесь у нас что? — Боунс достал из кармана ключ.

Чили сел на диван.

— Дай мне сигареты, они во внутреннем кармане.

Боунс бросил ему пиджак.

— Угощайся. — Он рассматривал ключ. — С-ноль-один-восемь. — Нахмурился, изображая напряженный мыслительный процесс. — Интересно, что это за ключик? От ячейки камеры хранения? Но где сама ячейка?

Чили сидел и курил, не вмешиваясь в ход событий.

— Оставил сумку в аэропорту, когда прилетел.

— Да? И в каком зале?

Чили чуть помедлил с ответом:

— «Дельта».

Все, отступать поздно.

— Значит, ты таки нашел Лео?.. Забрал у этого придурка деньги, и положил в камеру хранения, чтобы удобнее было смываться. А почему не смылся?

— Передумал. Мне здесь понравилось.

— Ну, в Майами тебе делать нечего, это точно.

Боунс сильно нервничал или волновался, постоянно приглаживал свои редкие волосы, проверял, застегнута ли у него верхняя пуговица на рубашке.

— Сколько там? Просто любопытно.

Чили глубоко затянулся, тянул время:

— Сто семьдесят тысяч.

— Черт возьми, он же уехал с тремя сотнями. Если бы я вовремя не приехал, все промотали бы. Ты ведь знал, что я появлюсь. Этот сукин сын Томми Карло наверняка звонил тебе.

— Да, но он не знал, зачем ты направляешься сюда. Если, конечно, ты не рассказал ему о Лео.

— Я ничего ему не рассказывал.

— А Джимми Капу?

Боунс замялся.

— Послушай, почему бы нам не договориться? Давай забудем то старое дерьмо. Даже не помню, с чего все началось. Ну, дал ты мне по зубам, так то старое дело. И ты должен мне восемь штук, верно? И о них забудем. Но никому ни слова. Все строго между нами, договорились?

— Мне нужны десять штук из пакета, — сказал Чили.

К такому повороту Боунс явно был не готов.

— Послушай, я собирался отдать тебе из этих десяти восемь, но раз ты теперь говоришь, что я ничего не должен…

— Значит, — подвел итог Боунс, — я забираю две штуки, и мы разбегаемся. Что скажешь?

— Звучит неплохо.

Номер Агентства по борьбе с наркотиками он нашел в телефонной книге. Позвонил и сказал снявшей трубку женщине, что хотел бы поговорить с дежурным агентом. Она спросила, по какому поводу. По поводу ячейки камеры хранения в аэропорту, набитой деньгами.

— С кем я разговариваю? — услышал он через мгновение мужской голос.

— Назваться не могу. Это анонимный звонок.

— Это случаем не тот же анонимный говнюк, который вчера звонил? — уточнил мужчина.

— Нет, другой. Вы посмотрели, что лежит в ячейке С-018?

Пауза на линии.

— Вы нам помогаете. Я хочу знать, кому сказать спасибо.

— Не сомневаюсь. Будете трепаться дальше или послушаете, кого нужно ждать? Парень уже едет.

Но агент сдаваться не намеревался:

— За информацию, повлекшую привлечение к суду, полагается награда, поэтому мне необходимо знать ваше имя.

— Свою награду я получу на небесах. У парня шрам от пули на голове, и он в серых туфлях. Его невозможно не заметить.

— Это был кабинет Уоррена, пока его не перевели в отдел рекламы, — пояснила Карен. — Уоррена Херста. Кажется, я говорила тебе о нем.

— «Комната Бет». — Чили посмотрел на Карен через огромный дубовый стол. — Он еще сказал, что если поступить по-твоему, то фильм провалится.

— Ты и это помнишь.

Опять этот милый взгляд, полный интереса, говорящий, что он ей нравится. Последнее время она постоянно так на него смотрела. Сегодня, правда, на ней были круглые очки в тонкой черной оправе. Карен поведала, что отделка кабинета осталась предуорреновской, она еще не успела ничего изменить и не собирается ни к чему прикасаться, пока не удостоверится, что обладает здесь решающим голосом, хотя, по ее мнению, такой интерьер больше подходит мужскому клубу.

— А ты слов на ветер не бросаешь.

— Ты о работе? Ну, почему бы мне за нее не взяться?