Питер Таскер - Самурай-буги

– Ну ты же любишь, когда слишком много, – усмехается Чен-ли. – Любишь всё пробовать, так?

Правило Ангела: когда ты готова, ничего не говори. Делай, пока никто не успел понять, что происходит. Вот китаец не успевает понять, что происходит. Он с любопытством взирает, как Ангел запускает руку под скатерть и рывком вздергивает ее. Миски, ножи, палочки – все взлетает в воздух.

– Аййяя! – кричит Чен-ли, потому что горячий суп проливается ей на колени.

Ангел не дает ей времени – бросается через стол, смыкает руки у нее на шее. Стул опрокидывается. Две женщины катятся по полу. Где-то сзади одобрительно визжат подруги Ангела. Она почти их не слышит. Чен-ли дерется по-женски, пинается и кусается. Ангел сильно бьет ее в лицо. Чен-ли хрюкает от боли. Китаец захватывает рукой шею Ангела, тянет вверх, Ангел выкручивается и освобождается. Хватает миску с лапшой со стола и вмазывает ему в висок. Разлетаются куски фарфора, лапша, кровь. Голова китайца тяжело стукается об пол. Ангел думает, не дать ли ему еще разок, решает – не надо. Какое-то время он не встает.

– Нож! У нее нож!

Чен-ли, пригнувшись, – в нескольких ярдах, в руке у нее что-то блестит. Ручеек крови бежит из носа.

– Иди сюда, секс-бомба, – рычит она.

Ангел на миг замирает, одна рука на табурете. Чен-ли поглубже вдыхает, приближается прыжками, сверкая ножом. Ангел поднимает табурет и швыряет ей в лицо. Чен-ли оседает. Ангел пляшет вокруг нее, наступает на руку с ножом. Нож отлетает прочь. Ангел нагибается, становится коленями ей на спину, наматывает ее волосы себе на руку. Теперь – время убедиться наверняка. Ангел поднимает ее и ведет через зал. Чен-ли умоляюще, испуганно визжит. Ангел дергает ее вниз, и – раз, другой – бьет головой о деревянный стол.

– Хватит.

Из кухни вышел повар. Стоит в дверном проеме, держа в руках тесак для мяса. Ангел его знает. На самом деле, она выполняла некоторые его желания – когда-то давно, когда не хватало денег на нормальную еду.

– Эй, извини, – говорит Ангел.

– Убирайтесь отсюда немедленно. Все.

Никто и не собирается спорить. Китаец неуверенно встает на ноги, прикладывая полотенце к окровавленной голове. Чен-ли лежит поперек стола, почти потеряв сознание, волосы в пиве и лапше. Ангел лезет к ней в карман, достает кошелек. Сорок тысяч иен – как раз столько ей обещали за тех двух извращенцев. В кошельке есть и другой карман, в нем сто тысяч иен, плотно завернутых в полиэтилен.

– Как насчет дать мне в долг, Чен-ли? – воркует она ей в ухо.

Чен-ли сопит сквозь кровь и лапшу. Ангел забирает деньги, засовывает в задний карман джинсов: половину Эстель, половину повару.

Заботься о своих друзьях.

Заботься и о своих врагах.

Теперь начинаются проблемы. Сарариманы-клиенты повыскакивали, едва началась драка. Один, похоже, вызвал полицию, потому что снаружи на улице полно сирен и мигалок. Полицейские хватают девчонок, орут вопросы. Девчонки орут в ответ по-тайски, по-вьетнамски, по-португальски. Полицейские заставляют их зайти обратно в ресторан. Там бардак, но Чен-ли с дружком исчезли. Повар говорит, что он был в кухне и ничего не видел. Полицейские злятся. Они-то думали: стрельба, резня, бандиты подрались. А тут – галдящие женщины и битая посуда на полу. Нужно спасать лицо. Нужны формальности. Так что они хватают Ангела, требуют паспорт, место жительства, место работы. Не слыша ответов, привозят ее в полицейский участок как трофей. Улыбки выдают их: такая не каждую ночь попадается.

Мори приезжает в участок в девять вечера. Симы нет, но Мори понимает, что он замолвил словечко. Остальное – ритуал. А ритуал должен быть соблюден безукоризненно.

Его приводят в комнату, заставляют десять минут подождать. Потом являются двое патрульных, которые привели Ангела, и говорят, что собираются предъявить ей обвинение.

– В чем заключается проступок?

– Мы еще не решили, – отвечает один.

И объясняет. По словам звонившего анонима, имели место запугивание и насилие. Но анонимный информатор скрылся. Жертвы насилия также скрылись. Свидетелей, которые бы прояснили дело, нет.

Другой патрульный чешет голову.

– Теперь с иностранцами много проблем, – говорит он. – На нас сильно давят. Люди хотят каких-то результатов.

Смысл его речей ясен. «Люди» – это чиновники полицейского ведомства. «Результаты» – это увеличение показателей раскрываемости, потому что недовыполнившие план участки на будущий год подпадут под сокращение бюджета.