Константин Бабулин: Третья жизнь кошки [СИ]

— Смотрите, вот одна фигура, вот вторая, а вот третья. О, и даже четвёртая, тёмная, видите? Видите у этой женской раны и у этой мужской тоже. Куда-куда-куда, твою мать, закрылось. Лена не томи, рассказывай, что здесь.

— Да, пожалуйста, очень интересно.

Я оглянулась на художницу и вздрогнула, она смотрела на свою картину очень, тяжёлым взглядом. Взгляд хищника, который голоден и разозлён, не хотела бы я попасться ей под руку в такой момент.

Однако она заговорила, голос низкий, тягучий, через силу.

— Всё правильно вы увидели, есть здесь и раненные и убитые. На картине изображена одна счастливая, влюблённая девушка, которая не ко времени вернулась домой, и застала любимого человека в постели с другим. В руке у неё оказался пистолет и она застрелила любовника своей подруги, после чего направила пистолет на неё. И убила бы, а потом себя, но в этот момент в комнату ворвались охранники убитого и начали палить во что попало, два раза попали в нашу героиню. Обе раны были смертельные. Охранники подошли к девушке, чтобы добить её, но вмешалась подруга, взяв пистолет убитого, она застрелила их обоих. После чего отвезла девушку в больницу, а затем сдалась в полицию, взяв вину за всех убитых на себя.

Девушка, несмотря на два смертельных ранения, выжила. Два месяца она пролежала в коме, потом несколько месяцев тяжёлого лечения. После выхода из больницы она, узнав, что её подруга сидит в тюрьме, навестила её там. Во время свидания, они не произнесли ни одного слова, молча, сидели и смотрели друг на друга. Затем девушка встала, и, не прощаясь, ушла — Она её не простила…

Последние слова были сказаны, тихо, но очень акцентировано, с нажимом. После чего наступила мёртвая тишина. Все переваривали услышанное. Трагическая история, спрятанная в картине, вышла из неё и полностью захватила присутствующих. Первая пришла в себя Виктория:

— О боже, давайте сделаем перерыв, нужно отдохнуть.

— Давайте, у меня есть хороший коньяк. Вы будете Виктория?

— Да, с удовольствием. Я куплю обе картины.

— К сожалению, «Третья жизнь кошки» не продаётся, а «Короткое счастье» пожалуйста.

— Очень жаль. Пять тысяч вы сказали? У меня с собой нет всей суммы. Можно я оставлю задаток, а завтра привезу остальное и заберу картину?

— Хорошо, Елена ты не против?

Елена сидела с отсутствующим выражением лица, находясь где-то далеко. Может быть в той трагической спальне, а может быть на свидании в колонии. Только с третьего раза она услышала обращение к себе и усилием воли вернулась в галерею.

— Что? Конечно, раз человеку понравилось пусть берёт.

Странно, зачем Жанна спросила у художницы разрешения отдать картину, она ведь висит не просто так и цена есть… радоваться должны, что появился покупатель. Жанна, как будто, услышала мои мысли:

— Вам повезло, она, когда присутствует при продаже, не всегда соглашается отдать работу. Без неё — пожалуйста, бери кто хочешь, а вот в присутствии… И обращаясь уже к Елене:

— Слушай, в каталоге каждую картину нужно сопроводить подробным рассказом сюжета, думаю…

— Ни в коем случае, пусть сами поработают и «увидят», это же искусство живописи, а не искусство рассказа.

— Ну и зря.

Жанна хотела поспорить, но увидев непреклонный взгляд Елены, отступила.

— Ладно, позже обсудим, ох коньяк хорошо пошёл. Ещё по чуть-чуть, Виктория?

— Да, конечно

Я подвинула свой фужер. Хозяйка галереи обернулась в сторону кабинетика и попросила:

— Олечка, принеси нам коробку конфет, пожалуйста, ту, что в баре за бутылками.

Через минуту Оля вышла с коробкой в руках, и положила её на стол. Я посмотрела на неё и ахнула, глаза заплаканные и одновременно преданные, смотрит на Тарханову как на божество. Жанна тоже увидела это.

— О-о, пропала девочка, садись с нами, на выпей немного, а то упадёшь от нервов, у меня самой что-то сердце прихватывает от таких историй.

Оля села, взяла бокал, не моргнув, выпила, посидела несколько минут, а потом когда коньяк чуть-чуть снял напряжение, вздохнула и спросила:

— Елена, это всё было с Вами?

Художница посмотрела не неё, потом на меня (мурашки поползли по спине от её взгляда и ответа, который, возможно, сейчас услышу), потом на Жанну, отвернулась и после невероятно длинной паузы одними губами выдохнула:

— Нет

— Твою мать, у меня сейчас точно будет сердечный приступ, давайте бокалы.

Елена не пила с нами, сидела молча, потом посмотрела на часы и стала собираться.

— Жанна, мне пора, когда ехать осматривать объект?