Владимир Колычев - Третий должен уйти

Так все хорошо начиналось, но я в результате не получил оснований для того, чтобы заподозрить Нефедова в убийстве. И все-таки нутро подсказывало, что в этом деле не обошлось без него. И Серафимы…

Хотел бы я поговорить с этим человеком, но не будет его сегодня в Архиповке. Ушел он от жены, и где искать его, я не знал. А если вдруг найду, то не смогу подойти к нему… Если, конечно, он не окажется таким же покладистым, как и его жена…

Наступила ночь, и в Стране Дураков закипела работа. Так говорили мы в армии: там в порядке вещей только ночные дежурства и караулы, а боевая и прочая работа должна проводиться днем, если не считать учений и прочих маневров. А в полиции ночная работа — обычное дело. Особенно если произошло убийство.

Шкотов не исключал, что дело об убийстве Чайкова заберет область или даже главное управление внутренних дел, поэтому и торопился, поэтому в его кабинете и ночью горел свет. Мы же как мотыльки слетелись на этот огонек. Как бы крылышки не опалить…

Мигарев и Станков обошли всех жителей дома, но никто из них не видел Нефедова. И фотографию они раздобыли, и работу провели, а все без толку. Я к ним подключился, мы работали допоздна, но смогли найти только одну зацепку. Выудили-таки одного паренька, который не только видел «Мерседес», но признал в нем «шестисотую» модель и даже запомнил три «семерки» в регистрационном номере. Но буквенные обозначения ускользнули от его внимания…

Среди «шестисотых» «Мерседесов», зарегистрированных в Москве и области, нашлось несколько машин с тремя «семерками», одна из них принадлежала господину Нефедову. Уже что-то.

Нефедов не имел приводов в полицию, и дактилоскопическая карта на него не заводилась. Но и отпечатки пальцев, снятые с орудия убийства, не поддавались идентификации. Как и Нефедов, их носитель не проходил по специальным картотекам. Какое-никакое, а совпадение.

— Уланов, что у тебя? — спросил Шкотов, обращаясь ко мне.

О моем разговоре с Нефедовой он знал в подробностях, но я не удивился его вопросу. В нашем деле можно выудить зерно истины даже из пустоты, если пропустить ее через жернова мозговых извилин не один раз.

— Была Нефедова в сорок седьмом доме. С четырнадцати до шестнадцати часов. В сороковой квартире. Семен Анатольевич снял отпечатки.

Прежде чем вскрыть сороковую квартиру, мы попытались разыскать владельца. Бесполезно. Возможно, Лукьянов действительно сдал ее и съехал. Тунеядец он и алкоголик, такой за деньги мать родную продаст.

Квартиру мы вскрыли без соответствующего постановления, но в присутствии участкового и понятых.

Ремонт здесь делали очень давно и на тяп-ляп — обои потемнели от времени, краска на полах отслаивалась, мебель убогая. Но, как ни странно, везде царила идеальная чистота.

— Семен Анатольевич, — выразительно глянул на криминалиста Андрей Иванович.

— А что, Семен Анатольевич? Ну, снял пальчики, и что? Кому они принадлежат, неизвестно…

Бровкин зевнул в кулак, всем видом давая понять, что ему давно уже пора быть дома.

— А пальчики тонкие, женские, — заметил я. — Нефедовой пальчики… И больше никаких следов. Ни-ка-ких!.. Даже постель чистая, без всяких там физиологий…

— Может, она одна в квартире была? — предположил Мигарев.

— А смысл?

— Может, порядок после всяких там, как ты говоришь, физиологий наводила?

— А зачем ей это надо?

— К следующей встрече готовилась. Вдруг она не может с мужиком, когда вокруг бардак? А может, у нее фишка такая? Меня, например, после такого дела на жор пробивает, а она убираться начинает…

— И так чисто убралась, что все пальчики своего любимого мужчины смыла… Странно все это, — пожал я плечами. — И сама она странная. Сначала выложила мне все как на духу, а потом судом грозить стала…

— Защитная реакция.

— Все равно странная… Любовник есть, а кто такой — не скажу. Как это понимать? И почему ее любовник из тридцать шестой квартиры в сороковую перебрался? Что им там, в тридцать шестой, мешало?

— Муж про нее, наверное, узнал, — оппонируя мне, сказал Мигарев.

— В таких случаях квартиру в другом доме снимают. Или даже в другом городе.

— Логично, — кивнул Шкотов.

— И не муж Серафиму искал, кто-то другой, — заметил Мигарев.

— Нефедов человек большой, и служба безопасности у него большая. Там и охрана, и частный сыск, — вслух подумал Андрей Иванович.

— Если охрана у него, почему он сам в этот дом приезжал?

— Почему сам? Если его не видели, то и охрану могли не увидеть.