Александр Ли - Вышибала

– Что ты говоришь?! – Признание дочери застало Алису врасплох.

Она с испугом смотрит на нее и спрашивает:

– Почему ты сразу мне не сказала?

Саманта поворачивается к нам. Ее бьет нервная дрожь, злость, обида, жалость к себе и матери. Но она не дает выхода эмоциям, опускает голову, отворачивается к окну. Ей хочется быть сильной. Вся в мать!

Меня разрывает на части от желания отомстить Джеки Доновану. Я готов сейчас же сорваться с места, найти этого урода и забить до смерти. Двух ударов, думаю, хватило бы.

– Не нужно спешить, Фил, – говорит Алиса, словно читая мои мысли. – Я тебе еще не все сказала. Нас видели вместе на пирсе, у теплохода. Джеки подослал своих людей следить за мной, как только я хлопнула дверью и ушла от него. Глупо все вышло. – В ее голосе слышна досада. – Теперь он подозревает меня в измене. Его самолюбие задето.

– Шансов, что все это закончится хорошо, изначально было мало. Рано или поздно он узнал бы о нас.

– Фил, это тоже еще не все. Муж вдобавок к этому подозревает, что я каким-то образом причастна к таинственному исчезновению Алекса. Я, конечно, сочинила на ходу, что мы после «Глубокой глотки» разъехались по домам. Но он так посмотрел, что у меня холодок по шее пробежал. Я боюсь Джеки. Если правда всплывет на поверхность, нам обоим конец.

– Не стоит драматизировать ситуацию. На любое действие существует ответ. – Я пытаюсь ее успокоить, но и сам понимаю, что наши жизни теперь в смертельной опасности.

Будь это кто-нибудь другой, поводов для беспокойства не существовало бы. Избавиться от человека в городе порока – нет задачи проще. Но председатель Верховного суда способен на многое. Добраться до него не так легко. Он осторожен, всегда окружен охранниками-головорезами.

– Извини меня за эту слабость. Я совсем расклеилась. – Алиса отворачивается от меня.

Я больше не вижу этих прекрасных глаз – только крупную слезу, которая скатилась по щеке к подбородку. Она вытирает ее незаметно, делая вид, будто поправляет прическу. Женщина с трудом поднимается с кровати, затягивает пояс роскошного атласного халата. Шипя от боли, расправляет плечи и делает несколько шагов.

– Тебе лучше отлежаться, – пытаюсь я остановить ее.

– Расхожусь и буду как новая. Не люблю выглядеть слабой. Несколько ударов кулаком, пусть и крепких, – не самое худшее, что могло со мной произойти.

Я поражен ее стойкостью и силой воли. Не каждый мужчина способен на такое.

Алиса подходит к подоконнику, достает из серебряного портсигара сигарету, глубоко затягивается и выпускает белое облако дыма. Шторы задернуты, между ними лишь узкая полоска. В просвет видны безлюдные окрестности. Если бы Марлен Дитрих снималась в цветном кино, то сцена с ее участием выглядела бы именно так.

Шикарная женщина задумчиво смотрит через окно куда-то вдаль. По стеклу стекают бесконечные струи, размытый свет фонаря бросает на лицо глубокие тени. С улицы едва слышен отдаленный вой полицейских сирен.

Я провожу рукой по безупречной скуле. Она морщится от боли, но прижимается лицом к моей ладони.

– Даже не знаю, почему попросила Саманту позвонить именно тебе. Впрочем, кому еще? Ты мой первый встречный. Наверное, фортуна в тот вечер забросила меня в эту дыру. Как она называется, кстати?

– «Глубокая глотка», – ответил я внезапно севшим голосом и добавил: – Правильно сделала, что позвонила.

– «Глубокая глотка», – мечтательно протянула Алиса, все так же глядя в окно. – Знаешь, я не могу забыть ту нашу ночь. Кажется, я была счастлива впервые в жизни. Если бы мой муж вдруг исчез, мы были бы самой счастливой парой в этом городе.

Одно из двух: она читает мои мысли либо наши мозги настроены на одну и ту же волну.

Я вдруг вспоминаю о Саманте. Стоит ли ей слышать все эти интимные подробности? По всей видимости, Алису ее присутствие нисколько не смущает. Да и сама Саманта, кажется, мыслями отнюдь не с нами.

Я же задумался и даже смутился. Меня переполняет тревога за Алису. Возвращаться к мужу ей никак нельзя. У меня тоже дела – хуже некуда. Люди председателя Верховного суда уже наверняка рыщут по городу в поисках моей шкуры. Так что ни в «Глубокую глотку», ни тем более домой мне возвращаться нельзя.

Единственный выход из скверной ситуации – смерть Джеки Донована. Других вариантов просто нет и быть не может. От этой мысли становится легче. Задача определена. Остается лишь придумать способ ее осуществления.

Любимая женщина и ее дочь требуют моей защиты. Враг не дремлет. Он всесилен и чрезвычайно опасен. Но я должен справиться. Иначе всех нас ждет незавидная судьба.