Татьяна Степанова - На рандеву с тенью

Они бежали следом за собакой минут десять, и все в одном направлении. Вдруг собака метнулась вправо, к хвойным зарослям. За ними на полянке оказалось нечто вроде придорожной свалки: железки, коробки, пластиковые бутылки, мешки. Овчарка заметалась по поляне, затем нырнула в густой подлесок. По тому, как уверенно она шла, было ясно: она взяла какой-то след. Но что это был за след, они понятия не имели. Однако брал он свое начало в подземном участке катакомб, проходил через место убийства и вел...

Кругом был лес, лес, лес. Машина осталась на шоссе, их разделяло с ней уже около километра Вдруг посреди леса перед ними вырос высокий бетонный забор. Собака пробежала вдоль него и остановилась, вернулась, залаяла.

Было уже почти совсем темно. Никита посветил фонарем.

— Перемахнешь? — спросил он кинолога.

— Угу, легко. И его подсажу, — он кивнул на пса. — А вы страхуйте. Не волнуйтесь, он не кусается. А что это за место?

Колосов посветил вокруг — лес. В Спас-Испольске полно огороженных участков. Это могла быть территория чьей-то виллы, коттеджа, дома отдыха, но скорее всего это был...

— Кажется, мы у «Соснового бора». Давай посмотрим, что за забором.

Преодоление препятствия оказалось делом непростым. Собака, в принципе, понимала, что от нее требуется. Но совершенно не хотела оправдывать унизительную поговорку: «как собака на заборе». Наконец, с грехом пополам, с глухим рычанием, лаем, чертыханием, руганью, они все же перелезли.

Овчарка секунду сновала в замешательстве, потом снова бодро натянула поводок. Лес — сосны, сосны, частый молодой ельник и вдруг — яркий свет мощного уличного фонаря. Хорошо освещенная асфальтовая дорожка Да, это действительно была территория «Соснового бора». Только теперь они попали сюда с другой, противоположной главным воротам стороны. Колосов снова увидел корты. Они были хорошо освещены, там еще играли. Глухо стукал о гравий мяч.

Однако собака тянула их не к кортам, не к манежу и даже не к ресторану, откуда дразняще веяло ароматом жаренного на мангале мяса.

Они уже порядком выдохлись от этого спринта по пересеченной местности. Колосов скинул куртку, серая футболка под ней промокла на груди и спине. Он вспомнил плакат, виденный им здесь при въезде на территорию. Там говорилось об игре в пейнтбол. Возможно, этот участок парка специально для этого и предназначался. Собака нырнула в ельник и вдруг залаяла.

— Тихо, молчать, — скомандовал кинолог. Никита посветил фонарем.

Перед ними была снова поляна, но без всякого мусора. Под ногами пружинил мох. Никита посветил под ноги — следы конских копыт. Тут недавно прошло сразу несколько лошадей. Они приблизились к елкам, на которые ворчала собака. Колосов раздвинул ветки и увидел некое подобие лежки. Среди зарослей было расчищено место, набросаны ветки Это напоминало ночевки, которые он не раз видел в подмосковных лесах. Их оставляли бомжи или кочующие цыгане. Но там всегда что-то указывало на присутствие человека — тряпки, пакеты, бутылки. Тут же была лишь примятая трава и куча елового лапника.

Дальше они не пошли. Колосову не улыбалось нарваться на охрану комплекса. Вернулись к забору, снова преодолели его и по шоссе дошли до машины В отдел вернулись уже за полночь. Ночевать пришлось в тесной комнатушке отдыха при дежурной части. Собака храпела как сапожник, получив в награду шесть капель валокордина.

Утром на оперативке перед отъездом в главк Никита подробно рассказал Лизунову и о замечаниях патологоанатома, и о результатах осмотра места убийства Клыкова, и о странном следе, выявленном собакой.

— Я еще заключение судмедэкспертизы не читал, — признался Лизунов. — Руки не дошли.

Вопреки опасениям Никиты, ни упрямиться, ни возражать, ни отмахиваться от фактов Пылесос не стал Спросил только:

— А у тебя есть какие-нибудь соображения насчет того, что ты видел?

Колосов покачал головой: нет.

— Обухов капитально тут у нас обосновался. Кабинет потребовал себе в пристройке, там, где ОВИР, телефон, туда к нему из их команды кое-кто сегодня приедет, — сообщил Лизунов, помолчав. — Спит и видит, как бы наблюдение за Баюном организовать. Только и Баюн не дурак, так он и дался ему под колпак.

— Ты говорил, пацан его чем-то болен? — спросил Никита. — Вроде непохоже. Быстрый такой, подвижный.

— Точно не знаю, что там у него, но в больнице он несколько раз лежал. Не у нас, в Москве, в каком-то институте.

— А владелец этого вашего рая для отдыхающих, Островских, с Баюновым где-нибудь вместе появлялся?