Дерек Марлоу - Чья-то сестра

Стукнув раз-другой, Брэкетт толкнул дверь, удивляясь, что она не заперта. В комнате никого, но было видно, что тут дрались — на полу валялся перевернутый стул, лампа разбита, изверг свое содержимое чемодан. Но дрались явно недолго и невсерьез. Крови и никаких признаков трагедии не было. Видно, пришелец застиг Лумиса врасплох, тот оказал слабое сопротивление — так, для формы, — и его увели, наверное, ткнув пистолет под ребро.

Кляня себя, Брэкетт зло выругался, думая, что, может, все происходило в ту самую минуту, когда он смаковал виски или восхищался видом Залива. Правда, не так уж он и виноват, приехал, когда просили, даже на пять минут раньше. Но оправдание жалкое. Разве трудно было догадаться? Он же видел лицо Лумиса, разглядел его ужас… Брэкетт наскоро пересмотрел ворох вещей в углу — ничего примечательного; толкнул дверь в ванную — опять ничего; раковина, полотенца, мыльная пена для бритья, коробка салфеток и… женщина. Скорчившаяся на полу, дрожащая, голая. Она смотрела на него, обезумев от страха. Брэкетт прикрыл дверь.

— Все в порядке… — невпопад заметил он. — Вы в безопасности. Я — друг Лумиса. Тут никого нет. — Брэкетт широко распахнул дверь в комнату. Подойдя к кровати, он разыскал платье, сбившийся комочек белья и вернулся в ванную. Женщина так и не шелохнулась. — Вот, возьмите. Так и простудиться недолго.

Женщина уставилась на одежду, упавшую к ее ногам. Брэкетт скромно отвернулся, чтобы не стеснять ее, как вдруг та извилась и налетела на него, молотя кулаками. Брэкетт перехватил ее запястья, влепил пощечину и оттолкнул к стенке. Когда женщина попыталась укусить его, отвесил еще одну.

— Да стойте же! Я не собираюсь обижать вас! — закричал он, поднимая ее с пола. У женщины полились слезы, и она свалилась на крышку унитаза, цепляясь за Брэкетта. Тот поддержал ее за талию и потянулся за полотенцем прикрыть плечи.

— Я Уолтер Брэкетт, — сказал он, присаживаясь перед ней. — Пришел к Лумису. Он ведь был тут, правда?

Женщина кивнула.

— Хорошо. Так что же произошло?

Молчание. На полных руках Брэкетт приметил пятнышки от уколов, женщина быстро прикрылась полотенцем.

— Да не волнуйтесь! Я не из полиции. Разыскиваю вашего друга, только и всего.

Женщина медленно подняла голову (выцветшие голубенькие глазки, шея в веревках вен), долго смотрела на Брэкетта и наконец произнесла:

— Он убьет его.

— Кто?

— А мне приказал оставаться здесь… пригрозил, что если я двинусь с места…

— Но, послушайте, он же ушел. Понимаете? Здесь никого нет. Вы в безопасности. — Для пущего эффекта Брэкетт пошире распахнул дверь. — Кто же это был?

Женщина отвернулась — вздернутый подбородок, упрямо закушена верхняя губа, карикатурный вызов.

— Ну, ладно. Хоть опишите его. Какой он? Старый? Молодой?

— Черный.

— Черный? — удивился Брэкетт. — Он — черный? Вы про цвет кожи? Или что другое?

Женщина замялась.

— Черный…

— Не очень-то вы уверены.

— Черный. Все они черные. Разве нет?

— Кто именно? — Брэкетт вздохнул, зажег сигарету, чтобы чем-то заняться. — А я? Я тоже черный?

Снова пожатие плеч. Сцена напоминала Брэкетту детские капризы, когда отпрыск семьи (непрерывно вопрошаемый «Что с тобой, детка?») не желает ни во что играть.

— Да послушайте же, мне обязательно нужно разыскать его. А вы оставайтесь здесь. Здесь вы в безопасности. Заприте дверь.

Он поднял платье, положил ей на колени.

— Не знаете, куда они пошли?

— Нет…

— Может, что говорили?

— Нет…

— Ладно, спасибо. — Брэкетт направился к двери. — Между прочим, а как вас зовут?

— Норма Уитли.

— Вы хорошо знали Лумиса?

Молчание. Впрочем, не все ли равно.

— Ладно. А случайно вам не знакома некая Мэри Малевски?

Женщина покачала головой, ее опять пробрала дрожь.

Брэкетт приостановился, окинул взглядом грязную, жалкую комнатушку.

— Простите, если чем обидел, — коротко произнес он и вышел, а женщину стало рвать — голова была опушена между колен к блестящему розово-голубому кафелю пола.

Старик у конторки осведомился, не коп ли он. Нет, ответил Брэкетт, ему надо кое-что узнать, но все, чем он располагает, — 20 долларов.

— «Плимут». Синий.

— Лумиса?

— Приехал на нем, а там кто же его знает?

— За рулем сидел он или кто другой?

— Какой такой другой?

— А разве вы больше никого не видели?

— Только Лумиса. Да я особо и не присматривался.

— А куда он поехал — не заметили?

— Куда?

— Ну да. Направо? Налево?