Федор Московцев - Темные изумрудные волны

«Ты что, дружочек, захотел жениться на кавказской девушке? Они покладисты, хорошо готовят, и воспитаны в приличных домах как раз для счастливой семейной жизни».

Произнося «да, согласен», он понял, что всё происходившее с ним после объяснения с Мариам в ресторане «Август» было словно предуготовлено свыше, остановить события уже было невозможно.

Они вышли из ЗАГСа мужем и женой, и отправились к родителям Андрея, оттуда, после традиционных посиделок – к Вечному огню на Площадь Павших Борцов, далее – на Мамаев Курган. Затем процессия машин направилась к ресторану гостиницы «Турист».

Молодые на входе встречали гостей, принимали подарки. Сочли пошлым обычай, при котором подарки вручаются во время произнесения тоста, – доверенные от обеих сторон объявляют во всеуслышание, кто сколько подарил, и складывают деньги в специальную тару. Какой-то парад тщеславия. Понятно, что в такой день без подарка только лягушки путешествуют, но, мало ли, у кого какие возможности.

Мариам, ослепительно красивая в свадебном наряде, заставила гостей щуриться, словно от солнца. Она выглядела божественно – гордая осанка, мягкая улыбка, светящиеся счастьем глаза. А её радостное настроение, казалось, отражалось, как в прозрачной воде, в лицах многочисленных гостей.

Стол, за которым посадили молодых, их свидетелей и друзей, находился по центру зала у окна. Напротив стола освободили место для танцев и выступлений, столы для гостей были расставлены в произвольном порядке по правую и левую стороны.

Произносились тосты за молодых, за их родителей, за любовь, за скорейшее прибавление в семействе. Прозвучало взволнованное восхваление красоты невесты. В сравнениях плескалась горная вода, цвели недосягаемые цветы, взлетали предвещавшие бурю птицы. Теплые искренние пожелания, словно фимиамом, окуривали душу. Стоило одному произнести мудрое изречение, зал подхватывал, и мудрых истин было сказано столько, что ими можно было научить жить всю страну. Кто-то произнёс изречение из евангелия, и тут же их было высыпано столько, что хватило бы на три собора. Тамада попросил гостей оказать внимание многочисленным яствам.

Вспененными водопадами из уст тамады стали низвергаться восхваления многочисленных достоинств молодого мужа, мудрости родителей, отзывчивости родственников, преданности друзей. Да пребудет над мужем и женой улыбка бирюзового неба; да расцветут цветы дружбы и взаимного доверия между семьями, собравшимися за этим столом!

Поначалу ели и пили степенно, но по мере освобождения бутылок, графинов, подносов, блюд, тарелок и салатниц, все веселели, чаще взлетало над столами:

– Горько!!!

– Пей до дна, пей до дна!

Вино разливали по бокалам и подавали так, как воду при тушении пожара. За здоровье молодых предлагалось выпить до дна не один, а сразу два бокала. Кто-то умудрился выпить сразу три. А над головами гостей продолжали плыть блюда с чахохбили, сациви, свиной корейкой, бараниной, соусами, острыми приправами.

Заиграла медленная музыка. Образовав круг, гости захлопали в ладоши. Улыбаясь, Мариам вышла из-за стола, прошла по залу. Так, вероятно, ходили отважные амазонки. Войдя в круг, поплыла в танце, изгибая нежные руки.

…Часы таяли, как звёзды на рассвете. Впереди было шумное расставание с многочисленными гостями, новые пожелания.

И – таинство первой брачной ночи.

Синее море лениво кидало полосы серебристой бахромы на берег, покрытый мелким песком и раскинувшийся полукругом, по одну сторону которого находилось нагромождение каменных глыб, по другую – высился золотой утёс. Великолепие этого дня освещало лучом эллинского солнца отель – величественное здание колониального стиля.

– Реальный пафос, – сказала Мариам, потрогав чугунную статую пантеры, украшающую вход. Шершавая, с прозеленью, она будто простояла на этом месте пять сотен лет. Между тем это был недавно отстроенный отель в окрестностях Пафоса. А такие детали, как облицовочный камень, чугунные решётки и ограды, фонари, статуи, декоративные элементы, выглядели ровесниками эпохи крестовых походов.

Публика – представительная и чопорная, русские были замечены в количестве трёх человек. По вечерам женщины выходили в шикарных платьях, мужчины – в костюмах, некоторые были даже в сюртуках и бабочках. По системе «всё включено» шведский стол был только по утрам, в обед и ужин к каждому столику подходил официант и принимал заказ.