Найо Марш - Смерть в экстазе

– Я не собираюсь это обсуждать, – возразил де Равиньи. – Если она так поступила – а я действительно слышал от нее о подобных планах, – то я ей очень благодарен. Но обсуждать отказываюсь.

– Потому что вы знали…

– Довольно, Дагмар. Откуда вы взяли эту дрянь?

– Какую дрянь? – с беспокойством спросила миссис Кэндур. – Какую дрянь? Вы имеете в виду…

– Он просто хотел сказать: как вам пришла в голову эта мысль, – торопливо перебил Прингл.

– Я подумала – вы про эту дрянь. Боюсь, тот детектив, Аллейн, что-то заподозрил. Сэмми, они могут?..

– Заткнитесь! – грубо крикнул Морис.

– Давайте не отвлекаться, – попросил мистер Огден. – Меня интересует Гарнетт.

– Меня тоже, – вставил де Равиньи. – Мне кажется, все ваши улики указывают на священника, мистер Огден.

– Убийца! Отец Гарнетт? Это безумие, – подала голос мисс Уэйд.

– Мы говорим о фактах. Послушайте, Гарнетт…

– Стойте!

Голос Мориса Прингла перекрыл все остальные. Найджел представил, как он вскочил на ноги, повернувшись к ним лицом.

– Сядьте, Прингл, – сердито бросил мистер Огден.

– Не сяду. Я хочу рассказать…

– Мой выход, – шепнул Аллейн. – Идем.

Найджел вышел за ним в зал. Из-за алтаря глухо доносились голоса посвященных. Аллейн поднялся по ступенькам и подошел к квартире отца Гарнетта. Он сделал знак Найджелу. Они остановились слева и справа от двери. Потом Аллейн бесшумно повернул ручку и приоткрыл дверь. Тяжелый занавес был немного отодвинут, и через узкую щель можно было разглядеть кусочек комнаты. Найджел впился взглядом в этот просвет. Он подумал, что выглядит как карикатура на любопытного туриста. Его взгляд скользнул поверх лиловой шляпы мисс Уэйд и уперся прямо в глаза Мориса Прингла.

Морис стоял по другую сторону стола. Лицо у него было пепельно-серым. Со лба свисал клок волос. Трудно было представить более мелодраматичный вид. Очевидно, он только что закончил говорить, и все собравшиеся возбужденно загудели. Мисс Уэйд без конца качала головой. Потом что-то темное заслонило ему поле зрения. Очевидно, какая-то фигура встала прямо перед занавесом. Найджел прищурился. Препятствие исчезло, и он снова увидел комнату. Недалеко от Найджела прозвучал голос мистера Огдена:

– Паренек спятил. Сядьте, Прингл.

– Продолжай, Морис, – отчетливо произнесла Джейни из угла комнаты.

– Смелее, мой дорогой друг, – прогудел отец Гарнетт своим прежним покровительственным басом.

Мориса передернуло так, словно его ударили током.

– Черт возьми, хватит паясничать, или я позволю им вас повесить. Не воображайте, что я по-прежнему молюсь в вашем святилище. Теперь я знаю, кто вы такой; на самом деле я всегда это знал. Жалкий жулик и пройдоха, вот кто. Вы разрушили меня морально и физически, поймав на дешевую наживку, на которую не клюнула бы даже домохозяйка. Вы – мусор, который вышвыривают из дома. Не понимаю, почему я не сдал вас полиции. Впрочем, понимаю. Потому что я ни на что уже не способен.

– О чем вы толкуете, Прингл? По-моему, вы нагрузились.

– Нагрузился? – Он повернулся и уставился на невидимого Огдена. – В первый раз за последние полгода я более или менее трезв. Господи, сколько же можно врать? Нагрузился! Половина из нас попались в эти сети. Дагмар, Кара, я. Парочка клоунов. Вы ведь тоже участвовали, верно? Хотели узнать, что это такое? Дражайший отец Гарнетт щедро снабжал вас сигаретами. А откуда наш милый отец Гарнетт брал героин? Никто из вас не знает. И он тоже. Слышал только, что его доставляют из Парижа через агента «Севен Дайлз», и все. Но он не знает, кто этот агент. А я знаю.

– Он спятил! – завопила миссис Кэндур.

– Конечно, он рехнулся, – успокоил ее мистер Огден. – Не надо так волноваться.

Легкое движение за спиной Найджела заставило его обернуться. Аллейн открыл дверь шире и проскользнул к занавесу.

– Я в своем уме, и один из вас прекрасно это знает. Сидите тихо и не двигайтесь. Я расскажу, что случилось в воскресенье.

– Отлично, – мягко сказал де Равиньи. – Давайте послушаем.

– В воскресенье днем я пришел сюда за пакетиком порошка, который обычно оставлял для меня Гарнетт. Сигареты уже были слабоваты. Мне нужно зелье посильнее, чем вам. Один пакетик стоит десять фунтов. Гарнетт предпочитает не отдавать его лично. Он от этого страдает – правда, отче? Его мучают угрызения совести. Поэтому он кладет его в тумбочку у кровати, а я забираю и оставляю деньги. Гарнетт считает, что героин помогает душе освобождаться от тела. В тот день я пришел чуть позже половины третьего. Мы с Джейн поссорились, и мне была срочно нужна доза. Я вошел со стороны главного входа и сразу направился в спальню. Взял пакетик и хотел уже уходить, но вдруг услышал, как кто-то вошел через храм в гостиную. Это был не Гранетт – я знаю его шаги.