Энтони Беркли - Тайна семьи Вейн. Второй выстрел

Пророческие слова – и впоследствии у меня были причины их вспомнить.

– Конечно, – поспешил согласиться я, поскольку Этель становилась слишком мелодраматичной, а я терпеть не могу никаких мелодрам вокруг себя. – Итак, миссис де Равель, терзаясь ревностью из-за внимания Эрика к мисс Верити, столь настойчиво попытается вернуть заблудшую овечку в стадо, что глаза у мисс Верити откроются, и она сможет вырваться из пут злосчастного увлечения?

– Ну что-то вроде того, – кивнула Этель. – И если тебе хоть что-то известно про Сильвию де Равель, ты понимаешь, что она не из тех женщин, кто выпускает из рук добычу. На мой взгляд, Эрик вообще допустил ошибку. Сильвия не из тех, кого можно, по милому обыкновению Эрика, подцепить на короткий срок, а потом, наигравшись, бросить. Да, он ее завоевал – а она, подозреваю, была нелегкой добычей, – но тем самым он поймал фурию. Что ж, теперь ему придется расплатиться за эту ошибку Эльзой.

– А де Равель? Насколько понимаю, он – единственный, кто до сих пор не в курсе. Вдруг он что-нибудь заподозрит?

Этель смерила меня суровым взглядом.

– Сирил, мне все равно, заподозрит он что-нибудь или нет. И все равно, что там будет дальше. Моя задача – разлучить Эльзу с Эриком.

Недаром говорят, что женщины совершенно беспринципны. Во всяком случае, в этом вопросе Этель оказалась начисто лишена каких бы то ни было моральных принципов.

– Понятно. А мисс Скотт-Дэвис? Какая роль отведена ей в твоем хитроумном плане?

– Арморель-то? Ее я пригласила просто для ровного счета. Хоть и подумала, что Эльзе невредно своими глазами увидеть, с какой семейкой она собирается породниться. Да и потом, Эрик с Арморель не то чтобы души друг в друге не чают.

– В самом деле? Они ведь вместе росли, поскольку родители Арморель погибли, когда она была совсем крошкой. Я думал, они друг для друга как брат и сестра.

– Вот именно, – подтвердила Этель с несвойственным для нее цинизмом. – Во всяком случае, можешь поверить мне на слово – они друг друга не жалуют. По-моему, все дело в деньгах, – безразлично добавила она. – Родители Арморель не имели ни гроша за душой, а мистер Скотт-Дэвис, хотя практически удочерил девочку, в завещании ее не упомянул, питая смутную идею, будто бы Эрик о ней позаботится. По-моему, Арморель считает, что он этого не делает.

– Так ты пригласила ее для ровного счета? Иными словами, в пару мне? Надо ли мне предположить, что ты и для меня отвела какую-то роль в заговоре – ну, помимо роли твоего советника?

– Само собой, Сирил, – улыбнулась Этель. – Тебе отведена роль актера второго плана – ходячий реквизит.

– В Минтон-Дипс я обычно предпочитаю роль лежачего реквизита, – пошутил я в ответ. Я вообще стараюсь приправлять даже самую серьезную беседу такими вот милыми каламбурами. – Только подумаю о солнце на ваших папоротниках… Ладно, ради такого случая придется забыть лень и лежанку. Так что требуется от актера второго плана?

– Приложи все старания, чтобы отвлечь Эльзу от Эрика, – с жаром ответила Этель. – Демонстрируй, как тебе приятно ее общество, приглашай на прогулки, катай на машине, проявляй к ней внимание – она это оценит от джентльмена настолько старше нее.

– Да ладно тебе, Этель, – не сдержался я. – Всего-то на шестнадцать лет, а душой и подавно – ничуть не старше.

– Словом, ей это понравится. Собственно-то говоря, Сирил, – снова улыбнулась Этель, – пока мой основной замысел постепенно подбирается к кульминации, тебе надо тянуть время и держать Эльзу подальше от Эрика. В конце концов, оно должно быть не так уж и трудно. Нет сомнений, кто из вас достойней – если только удастся открыть бедняжке глаза.

– Ты хочешь сказать, – с сомнением уточнил я, – что я должен поощрять мисс Верити, внушить ей надежду на свои теплые чувства, а как только мистер Скотт-Дэвис исчезнет с ее горизонта, тоже ее разочаровать?

– Ничего, – отмахнулась Этель, – пока мы и в самом деле не удалили Эрика с горизонта, пусть горизонт сам о себе позаботится. А тем временем надо спасать девочку. Я взываю к тебе, Сирил, не только как к самому моему старому и верному другу, но и как к одному из немногих мужчин, в которых я точно обрету достаточно чуткости и сострадания, чтобы избавить Эльзу от самой ужасной опасности, какая только может грозить неискушенной девушке.

– От твоих слов, Этель, я чувствую себя прямо-таки странствующим рыцарем, – заметил я легкомысленно, а то она от полноты чувств вновь стала впадать в излишнюю мелодраматичность.