Глэдис Митчелл - Быстрая смерть. Тайна Камня друидов (сборник)

– На той неделе у нас уже был один такой утопленник, была бы и еще одна жертва убийства в собственной постели, если бы не подмена…

– Да-да, мы перейдем к этому позже. Я бы попросил вас не отвлекаться.

«Что сказать об обвинителе, запугивающем своего же свидетеля? – подумала миссис Брэдли с усмешкой. – Бедный мистер Карстерс! Он боится сказать что-то вредное для меня. Надеюсь, так и произойдет!»

– Я отвечал на ваш вопрос, – спокойно заметил Карстерс. – Думал, вы спрашивали…

– Здесь не место для раздумий! – крикнул обвинитель.

В этом месте слушаний человек, воскликнувший из глубины зала: «Правильно!», был выведен за нарушение порядка, после чего обвинитель продолжил допрос свидетеля Карстерса в тишине, но ничего нового не добился, кроме точных сведений о положении тела Элеонор в тот момент, когда свидетель вместе с остальными очевидцами протиснулся в ванную.

Адвокат обвиняемой приступил к перекрестному допросу, в результате чего суд узнал, что преступление заподозрил и Алистер Бинг, когда дочь не спустилась к завтраку. Имелась в виду, разумеется, попытка утопить ее, предпринятая Берти Филиппсоном.

– Алистер Бинг? Так зовут отца погибшей женщины? – уточнил Фердинанд своим завораживающим голосом.

Свидетель подтвердил это смелое предположение.

– Человек, замуж за которого предположительно собиралась подсудимая?

Свидетель согласился и с этим.

– Где он сейчас?

Вопрос прозвучал, как удар хлыста, заставивший суд встрепенуться.

– На пути в Тибет. Возможно, он уже туда добрался, – ответил Карстерс.

– Он не в суде?

– Нет.

Обвинитель высказал возражение против подобных вопросов, но судья разрешил продолжить перекрестный допрос.

– Почему он покинул Англию?

Карстерс и Гард договорились, что если этот вопрос прозвучит, то они будут отвечать, что знать ничего не знают, предоставляя защите возможность воспользоваться отсутствием Алистера так, как ей заблагорассудится. Поэтому Карстерс кратко сообщил, что не знает причины, после чего по внезапному вдохновению добавил, что таковой мог послужить роман уехавшего со служанкой.

Защитник кивнул.

– Понимаю, – протянул он, со значением глядя на присяжных, чтобы они уяснили, что он задал свой вопрос неспроста. – Это именно такой человек, ради которого подсудимая стала бы рисковать жизнью!

Смех в зале свидетельствовал, что выстрел попал в цель.

Фердинанд Лестрендж сел, после чего вызвали следующего свидетеля – Берти Филиппсона. Его попросили о немногом: подтвердить показания Карстерса об обнаружении тела.

Третьим свидетелем обвинения оказался врач, повторно обследовавший труп с целью определения причины смерти. От него было получено немало сведений касательно свойств вещества гиоцин, способов его получения, обычных доз, прописываемых пациентам, дозы, влекущей смерть, способа его приема пациентами и вероятного способа его введения в данном случае.

Свидетель показал, что препарат добывают из растения под названием белена и применяют как успокоительное для умалишенных, в случаях острых нервных расстройств и бреда. Его отпускают только медикам, в широкую же продажу он не поступает. Врачи получают его в виде кристаллов, растворяемых в спирту и затем разводимых в воде и вводимых пациентам путем подкожных инъекций. По словам свидетеля, возможен также прием препарата в жидком виде перорально – через рот. В данном случае яд, без сомнения, попал в организм именно так.

Данные показания подтвердил следующий свидетель, тоже врач.

Дальнейшие свидетельские показания касались возможности завладения препаратом подсудимой, являвшейся, как было доказано, психоаналитиком.

– Что такое «психоаналитик»? – осведомился судья.

– Насколько я понимаю, так называют последователя Зигмунда Фрейда, австрийского специалиста по нервным и душевным болезням, – ответил обвинитель.

– Неверно, неверно, – тихо пробормотала подсудимая.

Было доказано, что она посещала психиатрические больницы в Англии и в Америке (где данный препарат использовался шире, чем в Англии) и могла обзавестись достаточным его количеством для своей цели, состоявшей в причинении смерти Элеонор Бинг и в завладении поместьем.

– Мотив – слабое место обвинения, – объяснил Карстерс Берти Филиппсону. – Вот если бы они могли придумать более вразумительный мотив…

Обвинение было не в состоянии доказать, что между миссис Брэдли и Алиcтером Бингом когда-либо прозвучало хоть одно словечко любви или даже обычной вежливости. Их ни разу не заставали вдвоем. Говоря словами одной откровенной местной жительницы (излишне добавлять, что обвинение ее к этим словам не побуждало), «они друг друга на дух не переносили: стоило одному появиться в моей лавке, как другой выбегал вон».