Дьердь Сита - Зарубежный детектив

— Мне хотелось бы распознать этого человека, чтобы понять, что могло с ним приключиться.

— Ни рыба ни мясо. Ни белый, ни черный. И все же он был скорее хороший, чем плохой. Вот мое представление о Шандоре. Но удачного будущего я для него не предвижу, если у него вообще существует какая-то перспектива, у бедняги. Я в том смысле, если он еще жив.

— Отчего же ваш прогноз столь мрачен?

— Я знавал подобных людей. Поначалу они щедро одаряют своих друзей, приятелей, окружение — это в молодые годы. А затем дают ровно столько, сколько те должны получить. Ну а следующий шаг — дать как можно меньше, получить как можно больше…

Он развел руками.

— Разумеется, это все лишь слова, на деле никогда невозможно угадать, что из кого получится.

Тоот пытался переварить услышанное. Образ Шандора Варги, который поначалу ему представлялся расплывчатым и туманным, теперь становился все более определенным, отчетливым.

— Господин священник, вероятно, вы не в курсе его дел. Я имею в виду бизнес.

Священник медленно покачал головой.

— Об этом я не знаю ничего. Сюда он приезжал не для того, чтобы говорить об этом, мы никогда ни о каких делах даже не упоминали. Вы понимаете, что меня прежде всего интересуют духовные ценности, а не материальные. Вчера на проповеди я своим прихожанам так и заявил: у вас лучший скот во всей области, а вот о душах своих вы заботитесь мало.

— Души, вероятно, не требуют столько труда и забот?

— В этом вы глубоко заблуждаетесь.

— Господин священник, как вы считаете, ваш двоюродный брат исчез по своей воле? Куда он мог направиться? И почему так поступил?

— Понятия не имею. Хотя я много размышлял по этому поводу.

— Ваш брат чувствовал себя дискомфортно в создавшейся в те дни обстановке?

— Вовсе нет. К тому же он почти в любых условиях чувствовал себя превосходно, но это не означает, что он не мог исчезнуть! Действия подобного человека трудно поддаются вычислению, анализу. Долгие месяцы, годы он самоотверженно вкалывал, работал с бешеной энергией. «Это в тебе немецкая кровь сказывается», — обычно говорил я. И вот в один прекрасный момент он почувствовал, что выдохся, и перестал заниматься и собой, и своим хозяйством. «А теперь во мне польская кровь заговорила», — объяснил он мне. У нас бабушка была полькой. Вообще-то, он хорошо знал людей и в себе отлично разбирался…

Тут святой отец смущенно улыбнулся.

— Может, это уже лишнее… возможно, вам глупостью покажется то, что я скажу, но неплохо, когда у человека по отношению к самому себе сохраняются хотя бы небольшие иллюзии…

Тоот бросил быстрый взгляд на часы. Он подумал, что на сегодня у него намечено еще множество дел.

— А вам не отдавал ваш двоюродный брат на хранение какое-нибудь письмо, бумаги, сверток?

— Нет, ничего.

Тоот поднялся.

— Что ж, я весьма признателен вам, святой отец!

— Не могли бы вы немного задержаться. Вы ведь, вероятно, убежденный марксист?

— Видите ли… — удивленно начал Тоот.

— Мне было бы очень любопытно обсудить с вами несколько абстрактных вопросов. Меня всегда интересовало мнение марксиста, скажем, о любви. Ведь это весьма сложная проблема. Что такое любовь?

— Я — человек дела, практик. Выполняю свою работу, теорией не занимаюсь. Мне надо идти, извините. И путь неблизкий, да и дел у меня масса.

Священник тоже поднялся со своего места, и тут Тоот с удивлением обнаружил, что он очень невысокого роста.

— Увы. Мне было бы интересно узнать ваше мнение. Вы умный, интеллигентный человек. Вы тоже слегка задерганы, неспокойны, ищете то, что, быть может, искать бессмысленно…

— Я просто зарабатываю себе на жизнь…

— Это так, но человек живет не только ради денег. Я понимаю, что на первый взгляд расспрашивать вас о любви было бы бесполезно, поскольку по роду своей деятельности вы сталкиваетесь скорее со злом. Но поверьте, что и в вашей сфере любовь тоже должна как-то проявляться.

— Вы слишком многого ждете от людей, святой отец.

— Если человек не способен на любовь, тогда ради чего ему жить?

Тоот услышал этот вопрос уже в дверях.

— Вы рассуждаете слишком отвлеченно. С чего вы взяли, что это соотношение имеет важное значение?

— Видите, Шандор обычно нечто подобное говорил.

— Мы невольно все время к нему возвращаемся. Кстати, скажите, где бы я мог поговорить с отцом Шандора Варги?

— Боюсь, что это нелегко. Дядюшка Геза уже как лет двадцать эмигрировал на Запад, сейчас он живет где-то в Калифорнии.