Сэйси Ёкомидзо - Деревня восьми могил

Никого не встретив по дороге, я благополучно добрался до ковчега. Я забрался на него и стал очень внимательно вглядываться в лицо покойника, постепенно убеждаясь, что действительно нашел разгадку.

А разгадка состояла в следующем. Тело покойника было словно покрыто воском. В энциклопедическом словаре я прочел, что, если труп захоронен в достаточно влажном месте, жировые соединения разлагаются и выделяют липидную кислоту, которая, взаимодействуя с имеющимися в воде соединениями кальция и магния, образует нерастворимый липиднокислый кальций или же липиднокислый магний. Проще говоря, труп покрывается чем-то вроде обычного мыла и потому сохраняется в течение длительного времени. Но, напоминаю, для этого тело должно быть обильно покрыто жиром. Конечно, далеко не всегда удается таким образом «забальзамировать» тело. Требуются особые условия: на трупе изначально должен быть довольно толстый жировой слой, а кроме того, «мумия» должна находиться во влажном месте, содержащем достаточно кальция и магния.

Похоже, что для сохранения трупа отца условия в подземелье оказались идеальными. Однако трудно даже представить себе, насколько должны были быть поражены и, думаю, напуганы Коумэ-сама и Котакэ-сама, когда увидели отца, прекрасно сохранившегося, несмотря на неумолимое время. Человек, при жизни творивший уникальные по жестокости злодеяния, и после своей смерти остался уникальным! Какой страх должны были испытать обе старушки! Вероятно, они стали считать отца божеством (ведь и боги бывают жестокими!), принесли шлем, доспехи, обрядили в них отца и устроили тут молельню.

Ну вот, почти вся картина прояснилась, я был доволен, но любопытство мое было удовлетворено не полностью. Я аккуратно перенес труп на другое место, открыл крышку ковчега и принялся шарить в нем рукой.

Внутри ковчега обнаружились охотничье ружье, старинная сабля, три сломанных карманных фонарика. Для жителей Деревни восьми могил то были предметы зловещие, свидетельства отцовских злодеяний. Меня бросило в дрожь.

Я уже собрался опустить крышку ковчега, как вдруг взгляд упал еще на какой-то предмет; что это такое, без фонаря понять не удавалось. Когда же я направил на него фонарь, он, неожиданно для меня, заблестел. Вытащив его, я увидел овальную желтую пластину длиной примерно пять сун и шириной три суна [35]. Держа пластину на ладони, я тщательно осмотрел ее и вздрогнул от радости.

У меня в руках была старинная золотая монета крупного достоинства – потрясающая находка!!

Дрожащими руками я нащупал на дне ковчега еще две такие же монеты.

Возвращаясь домой, я дрожал как в лихорадке. Дома поспешно налил себе из кувшина воды и залпом выпил ее – от возбуждения в горле совсем пересохло.

Ах! Только теперь я смог в полной мере оценить любовь и заботу моей матери, понять, почему она вложила в мой мешочек для талисмана эту карту-схему и наказала беречь ее как зеницу ока. Только теперь я понял, почему она говорила, что к легендам, преданиям, слухам, касающимся этой деревни, не следует относиться как к глупым сказкам.

Вот только один пример. Разве не бежали из замка более трехсот семидесяти лет назад восемь самураев – остаток разбитого войска? Разве не были они убиты нашими предками, тогдашними жителями этой деревни? Из поколения в поколение передается повесть о том, что крестьяне вероломно напали на беглых самураев и жестоко расправились с ними. При возможных побочных мотивах, разве главным было не обуявшее их желание завладеть золотом? Однако, как гласит предание, крестьянам деньги отыскать не удалось.

Вполне возможно, что золото до сих пор покоится где-то в глубинах этого лабиринта. Можно предположить и то, что мой сбежавший в горы отец оказался в подземелье и, бродя по лабиринту, нежданно-негаданно наткнулся на заветное место, но подобрал всего три монеты, за что, опасаясь гнева Богов Света, Коумэ-сама и Котакэ-сама в конце концов отравили его. А возможен и другой вариант; бабушки, ничего не зная о находке отца, ничему не удивились, а просто положили монеты в ковчег вместе с другими принадлежавшими ему вещами. А позднее стали почитать его как божество, устроили в пещере молельню и регулярно посещали ее.

Да, наверняка все происходило именно так. Другого объяснения тому, что в ковчеге оказались три золотые монеты, я не находил.

Я слышал когда-то, что монеты строго определенного веса и содержания золота первым стал отливать человек по имени Нобуо Орита. До него же молотом просто отбивали куски золота, пока они не становились плоскими; на этих «монетах» не было ни особой гравировки, ни надписей. При совершении сделок такие «монеты» взвешивались. Пластинки золота, найденные мною, по-видимому, и представляют собой эти древние монеты.