Джеймс Чейз - Кто смеется последним

Выходя из зала заседаний, я услышал его скрипучий голос:

– Самый защищенный банк в мире! Черт возьми! Какой слоган!

Через три дня Диксон позвонил, чтобы сообщить, что мне дан зеленый свет.

– Вы, должно быть, устроили настоящее шоу, Ларри. Им понравилось. Реклама пойдет по всему миру. Самый защищенный банк в мире! Ф.Б. на седьмом небе от счастья. – Он помолчал и продолжил: – Понимаете, что это означает? Ф.Б. намерен открыть и другие филиалы, и вы автоматически получите работу по комплектованию и организации системы безопасности во всех будущих отделениях, а я буду их строить. Я видел расчеты. Ваши комиссионные…

– Я уже подумал об этом, – сказал я.

– Давайте обсудим, Ларри? Мы могли бы работать вместе, на паях.

Ну, мы и обсудили. Договорились стать партнерами, но, прежде чем взять на себя обязательства, мы пошли к Брэннигану и рассказали ему, что у нас на уме. Идею он одобрил и дал нам свое благословение, которое много значило. Сказал, что поспособствует нашему бизнесу. Так что мы основали фирму под названием «Беттер электроникс корпорэйшн» и решили устроить нашу штаб-квартиру в Шарнвилле. Сняли небольшой офис. Мы работали день и ночь. Сотрудников было немного, но все крутые специалисты.

Через шесть месяцев «самый защищенный банк в мире» открылся с большой помпой и освещением в прессе по всему миру, телекамеры подъехали, как только появились важные гости. Президент Соединенных Штатов Америки заглянул на минутку, прибыв на крышу банка на вертолете. Все шло как нельзя лучше.

Ф.Б. и его совет директоров были счастливы.

С тех пор Шарнвилл стал расти еще быстрее. Я занимался поставками офисного оборудования и системами безопасности, Диксон – строительством. Мы переехали в офис попросторнее. В Шарнвилле появлялось все больше промышленных предприятий, а имя Фаррела Брэннигана открывало все двери. Поговаривали так: «То, что годится Ф.Б., годится и нам». Дел было выше головы.

Поэтому в начале четвертого года работы мы переехали в еще более крупный офис и приняли на работу пятьдесят сотрудников. Мы таки стали большой рыбой в большом озере.

Хотя я работал по девять часов в офисе и еще брал работу на дом, воскресенья были отданы гольфу. Я вступил в кантри-клуб, каждое первое воскресенье месяца приезжал Брэнниган, и мы играли с ним. Я легко находил партнеров для игр в оставшиеся воскресенья, все в клубе были настроены дружелюбно, а гольф с самим Брэнниганом придал мне особый статус.

Но семена катастрофы, посеянные тем июньским воскресеньем четыре года назад, дали всходы, и за четыре года моей успешной жизни они быстро проросли, дав урожай в виде всего этого кошмара с шантажом и убийствами.

В одно воскресенье, таким же жарким июньским утром, плод зла созрел. Я как раз собирался ехать на поле для гольфа, когда позвонил Брэнниган и сообщил, что его машина сломалась.

– Черт знает, что случилось с этой железякой, она не заводится. Я звонил в гараж, но сегодня воскресенье. К тому времени как кто-нибудь сюда доберется, будет уже слишком поздно.

Я решил сыграть в гольф в любом случае и попытать счастья в поиске партнера. Я приехал вскоре после 8:15 и спросил у одного профи, не слишком надеясь на ответ, нет ли кого-то, кто хочет сыграть.

– Там на грине, мистер Лукас, как раз есть юная леди, которая хотела бы поиграть. Она тут новичок, но вы только поглядите! – Он улыбнулся. – По мне, так вылитая гольфистка!

Вот так я и встретился с Глендой Марш: высокая, стройная, рыжеволосая и зеленоглазая, вся она была будто заряжена электричеством. Она произвела на меня большое впечатление, когда я подошел познакомиться.

– Представляете! – воскликнула она, отвечая мне хорошим крепким рукопожатием. – Я собиралась звонить вам завтра!

И поведала, что она внештатный фотограф и приехала сюда, чтобы сделать репортаж о Шарнвилле.

– Мне сказали, что вы электронный гений, я хотела сделать фоторепортаж про вас и вашу работу.

Она сказала, что ее нанял «Инвестор», влиятельный финансовый ежемесячник с большим тиражом, и мне это весьма польстило.

Вспомнив, что на следующий день у меня насыщенное расписание, я ответил, что если она захочет прийти в мой офис к 18:00, то я буду рад ее видеть. Она сказала, что придет.

Мы сыграли в гольф, и она была чертовски хороша. Мне пришлось постараться, чтобы победить ее. Во время игры я поглядывал на нее, и чем больше я смотрел, тем больше мне нравилось то, что я видел.

Было в ней что-то особенное!