Джо Алекс: Тихим полетом его настигала…

— О, нет! — Я встал и приблизился к нему. — Ты забыл, что как раз на этом письме отсутствуют отпечатки пальцев сэра Гордона. А на письме, написанном раньше, они есть. Кроме того, кто-то стер отпечатки с кофеварки, в которой он сварил этот злосчастный кофе. А также с ручки дверей, ведущих в холл. Нет, Бен, все говорит как раз о том, что сэр Гордон не собирался в тот момент заканчивать жизнь самоубийством. Но поехали дальше.

2. Цианистый калий в капсуле, который обнаружили в небольшой коробочке. Она лежала в кармане брюк сэра Гордона.

3. Ночная бабочка, которую обнаружили в корзине для мусора, а на ее месте вырезанная из фотографии голова жены покойного Сильвии Бедфорд. Ножницы, которыми она была вырезана, отсутствуют. Пока мы не знаем, есть ли на ней отпечатки…

Паркер оторвался от блокнота.

— И что?

— Да ничего. Просто я подумал, что слишком много отпечатков было ликвидировано… Кажется, мы идем не по тому пути. Ну что же… — вздохнул я. — Продолжим.

4. Чашка с цианистым калием, из которой сэр Гордон пил кофе. На ней отпечатки его пальцев и пальцев горничной.

5. На письменном столе переплетенная рукопись со свежими исправлениями, авторучка, которой он не поставил ни одной подписи на письмах самоубийцы, и записная книжка In Memoriam, в которой он записал несколько фраз… Весьма загадочных… Про банку и про кофе… И что сжечь?.. И к кому быть добрым?..

6. Существует большое количество предметов, на которых отсутствуют отпечатки пальцев, хотя они там должны быть:

а) ручка окна, хотя Агнес Уайт уверяет, что была в кабинете после ужина и проветривала комнату;

б) кофеварка. Естественно, на ней должны быть отпечатки. Ведь ее использовали ночью, чтобы сварить кофе, который был выпит сэром Гордоном вместе с цианистым калием;

в) банка с цианистым калием;

г) письмо 2;

д) ручка двери, ведущей в холл, на которой отсутствуют отпечатки пальцев сэра Гордона, но зато присутствуют отпечатки пальцев двух других людей — Роберта Ройта и Джудит Бедфорд.

— А Агнес Уайт? — Паркер задумчиво изучал кофейную гущу на дне чашки. — Ведь ее-то пальчики должны были остаться?

— Вот именно. Агнес Уайт, которая была здесь и не оставила отпечатков… Ни на ручке дверей, ни на ручке окна… Как будто она дух бесплотный, не так ли?

— А может быть, — просиял Паркер, — она и убила профессора, потому что он сделал ей ребеночка?

— Все может быть… — Я с сомнением посмотрел на Паркера и подошел к окну. — Может быть даже он сам стер все отпечатки, в том числе и с ручки окна, потому что что-нибудь выбросил в сад…

— Так пойдем же, проверим, — оживился Паркер.

— Бен, даже отсюда невооруженным глазом видно, что лет сто, как под окнами не ходили и уж тем более ничего не выбрасывали. — На этот раз я уже смотрел на Паркера с тревогой.

— И все-таки, — решительно заявил Паркер, — я отдам приказ прочесать территорию под окнами.

— Ну что ж… — Я с грустью разглядывал старшего инспектора криминального отдела. — Подведем итоги. У нас есть три концепции:

1. Сэр Гордон хотел совершить самоубийство и написал одно из писем, но кто-то его убил прежде, чем он успел сделать это сам, и подбросил другое письмо, не зная о существовании первого.

2. Сэр Гордон совершил самоубийство, а кто-то, увидев его мертвым, но не заметив письма, подбросил другое письмо.

3. Сэр Гордон не написал ни одного из этих писем, не собирался умирать, а был убит, и письма, соответственно, были подброшены с определенной целью.

Я говорил все это, не предполагая, что вопреки законам примитивной логики существует еще одна концепция , но, естественно, в тот момент она просто не пришла мне в голову.

Роберт Ройт медленно вошел в столовую. На лице у него было выражение полной паники.

— Мистер Роберт Ройт, вы были личным секретарем покойного сэра Гордона Бедфорда, не так ли? — спросил я, когда перепуганный молодой человек осторожно присел на краешек стула.

— Да, сэр, — дрожащим голосом ответил он.

— И как давно вы являетесь им?

— После окончания университета. Я с отличием закончил отделение энтомологии. — Его голос дрогнул.

Я понимающе кивнул.

— Конечно, для вас это большой удар… Скажите, мистер Ройт, что-нибудь в последнее время указывало на то, что сэр Гордон собирается распрощаться с жизнью?

— Боже мой! Абсолютно ничего. Даже в два часа ночи, когда мы расстались, он еще разговаривал с мистером Сирилом о работе, а со мной о книге и о лекциях, которые должен был прочитать в Штатах. Наоборот, мне казалось, что он был полон надежд, и даже передвинул время на час раньше, то есть мы должны были встретиться с ним, чтобы последний раз перед поездкой обсудить его рукопись, не в 7 часов утра, как договаривались, а в 6. — Он опять запнулся и замолчал.