Сергей Семипядный - Завтра были девяностые

Обладая биологической предрасположенностью к единению с соплеменниками, интеграции различных видов деятельности, многовековым стремлением и на жительство располагаться на географических широтах мегаполисов, они опутали себя сетью писаных и неписаных условностей. Обладающие единой совокупностью определяющих физических и духовных свойств, но не желающие признать эгоцентрической сущности человека как живого существа, они – не в силах прервать пеленания в напластования внешнеориентированного презрения и неосмысленного эгоизма – понуждают друг друга к постоянной лжи, боятся, ненавидят, презирают окружающих.

Треть пассажиров составляли скукоженные пожилые люди: испуганные старушки и мрачноглазые старики, безвкусно, негигиенично одетые, с тяжёлыми, неуклюжими мыслями и болезненно оголяющейся совестью. Были молодые женщины с капризными нездоровыми детьми и ищущими глазами, женщины средних лет, наиболее уравновешенные, но особенно уродливые внешне, и – серо-синие мужчины.

Сидела и, неторопливо поднимая ресницы, принимала взгляды мужчин сероглазая блондинка, полноватая и широконосенькая, однако влекущая мягкой раскованностью удобно одетого тела, удачным сочетанием цветов макияжа, формой тщательно нарисованных губ и даже – взаиморасположением линий непропорционально маленьких, кругленьких ушей. И не являвший собой исключения Арсов, отрывая время от времени глаза от страницы журнала и обводя задумчивым, отрешённым взглядом лица пассажиров, касался блеска серых глаз и легко вздрагивающих молодых губ.

Чтобы как-то занять себя, – да и меня, конечно же, не может не интересовать психика людей, закономерности восприятия, запоминания, воспроизведения, – я стал перебирать биоэнергетические поля. Несмотря на высокий уровень подготовленности, грозили захлестнуть меня волны эмоций, чувственных образов этих находящихся в состоянии мышечной расслабленности существ с замедленными двигательными реакциям.

«Так тебе и надо! Замочную скважину надо нюхать. Раньше не мог догнать? А-а, мокруху всё равно не повесят… А из-за хавиры вспотею, видать. И попробуй выздороветь – с моим-то багажом… А вдруг там, ой-ё-ёй!.. А если там мохнатая кража?! Глухой форшмак! Из-за плесени чалиться по рупь семнадцатъ! Тоже мне, выстриг хавиру! БДС бацильный! Пластыря шейного мало ему налепил, добавить бы!..»

«Я должна быть спокойна. Каким образом всё это может касаться меня? Физическое единство – это ещё не крушение барьеров между двумя противоположностями. И вовремя воспользоваться уменьшительным стеклом – главное…»

«Ведь и в Бога не веруют. Не веруют и не молились никогда… А ведь живут… Живут как-то…»

Приходилось выбирать, и я выбрал.

Если заключить в словесную форму это мысленно воспроизведённое, – то ли создаваемое воображением, то ли сохранившееся в памяти, – по возможности систематизировав с учётом временной последовательности, получится нечто подобное следующему монологу:

«Мы пили шампанское. Сколько же мы выпили? Я немного опьянела… А как я лихо избавилась от этого хлыща! Впрочем, мужик как мужик – вот и все его недостатки…

Когда подходила к гостинице, у меня было прекрасное настроение. Однако сейчас я лягу в постель и… И усну. И кончится этот день. Смолкнет музыка и уйдёт в прошлое варьете… А приснится какая-нибудь ерунда, или что-нибудь ужасное. А пять минут назад я плакала…

Но сейчас – не плачу. Просто я медленно-медленно ухожу из вечера в ночь… Не хочу!

За спиной хлопает дверь. Я оглядываюсь. Вечер остаётся за этой дверью и смотрит на меня десятками тусклых глаз-листьев по-городскому безголового тополя. Я машу рукой… Я медленно, считая ступеньки, поднимаюсь по лестнице. Сбиваюсь со счёту. И приходится вернуться назад… А на площадке третьего этажа сидит он.

И курит. Сбиваюсь со счёту… И вообще перестаю считать дурацкие ступеньки. Мы не знакомы, но в лицо он меня, конечно, знает – я далеко не серенькая. Он встаёт, освобождая проход. Я останавливаюсь и разглядываю его профиль. Черты лица правильными не назовёшь, но – ничего отталкивающего. Симпатичный. Или – почти… Он даже забыл обо мне. Забыл, зачем встал и прислонился к стене. А может, сделал вид?

Я произвожу один шаг. И он поворачивает голову. Я уже знаю, что мне делать. Этой ночи у меня не будет. Завтра, точнее – уже сегодня… надо куда-то там бежать. Плевать на это «куда-то».

– А вы знаете, я была в ресторане. Там прекрасное варьете. Там такие девочки!..