Морис Леблан - Сочинения в трех томах. Том 1

— Так что: я переставила буквы.

— И все-таки ключ повернулся.

— Не может быть.

— Нет, повернулся. Я ясно вижу буквы.

— Три буквы. Вы их видите?

— Конечно. Первая — Р, вторая — О, третья — Б, то есть первые буквы слова Роборэй. Шкаф открывается. В нем — шкатулка. Человек раскрыл ее и вынул…

— Что? Что он взял?

— Серьги.

— Сапфировые? Два сапфира?

— Да, мадам, два сапфира.

Графиня порывисто вскочила и бросилась к дверям. За нею граф и Рауль Дювернуа. И Доротея расслышала, как граф сказал на ходу Раулю:

— Если только это правда, дело становится более чем странным.

— Да, более чем странным, — повторил Эстрейхер.

Он тоже бросился к дверям, но на пороге раздумал, запер дверь и вернулся обратно, видимо желая поговорить с Доротеей.

Доротея сняла платок и щурилась от яркого света. Бородатый пристально смотрел ей в глаза. Она тоже глянула на него смело и пристально. Эстрейхер постоял мгновение, снова направился к выходу, потом раздумал, остановился, погладил бороду. Насмешливая улыбка поползла по его губам.

Доротея не любила оставаться в долгу и тоже усмехнулась.

— Чего вы смеетесь? — спросил Эстрейхер.

— Смеюсь потому, что вы улыбаетесь. Но я не знаю, что вас так смешит.

— Я нахожу вашу выдумку необычайно остроумной.

— Мою выдумку?

— Ну да, сделать из двух человек одного, соединив того, кто рыл яму, с тем, кто забрался в замок и украл серьги.

— То есть?

— Ах, вам угодно знать все подробности. Извольте. Вы очень остроумно заметаете следы кражи, которую совершил господин Кантэн.

— Господин Кантэн на глазах и при соучастии господина Эстрейхера, — быстро подхватила Доротея.

Эстрейхера передернуло. Он решил играть вчистую и заговорил без обиняков:

— Допустим… Ни вы, ни я не принадлежим к тем людям, которые имеют глаза для того, чтобы ничего не видеть. Если сегодня ночью я видел субъекта, спускавшегося по стене замка, так вы видели…

— Человека, который копался в яме и получил камнем по черепу.

— Прекрасно. Но, повторяю, это очень остроумно отождествлять этих лиц. Очень остроумно, но и очень опасно.

— Опасно! Почему же?

— Да потому, что всякая атака отбивается контратакой.

— Я еще не атаковала. Я только хотела предупредить, что приготовилась ко всяким случайностям.

— Даже к тому, чтобы приписать мне кражу серег?

— Возможно.

— О, если так — я поспешу доказать, что серьги в ваших руках.

— Пожалуйста.

Эстрейхер направился к дверям, но на пороге остановился и сказал:

— Итак, война. Я только не понимаю, в чем дело. Вы меня совершенно не знаете.

— Достаточно знаю, чтобы понять, с кем имею дело.

— Я Максим Эстрейхер, дворянин.

— Не спорю. Но этого мало. Тайком от ваших родственников вы занимаетесь раскопками, ищете то, на что не имеете никакого права. И думаете, что вам удастся присвоить находку.

— Уж вас-то это не касается.

— Нет, касается.

— Почему? Разве это затрагивает ваши интересы?

— Скоро узнаете.

Едва сдерживаясь, чтобы не выругаться, Эстрейхер холодно ответил:

— Тем хуже для вас и вашего Кантэна.

И, не говоря ни слова, вышел из комнаты.

Странное дело: во время этой словесной дуэли Доротея оставалась совершенно спокойной. Но как только за Эстрейхером захлопнулась дверь, порыв задорного ребячливого веселья сорвал ее с места. Она показала ему нос, перевернулась на каблуке, подпрыгнула, потом весело схватила флакон нюхательной соли, забытый графиней на столе, и подбежала к Кантэну. Кантэн сидел в кресле, совершенно ошеломленный и уничтоженный.

— Ну-ка, милый, понюхай.

Тот потянул носом, чихнул и только охнул:

— Попались.

— Вот глупости! Почему попались?

— Он нас выдаст.

— Никогда. Он постарается навести на нас подозрение, но прямо выдать не посмеет. Ну, а если и осмелится и расскажет, что видел тебя утром, так я тоже расскажу про него очень многое.

— И зачем ты заговорила про серьги?

— Сами узнали бы. Я нарочно сказала сама, чтобы отвлечь подозрение.

— И вышло как раз наоборот.

— Ну, ладно. Тогда я заявлю, что серьги украл бородач, а не мы.

— Для этого нужны доказательства.

— Я их найду.

— Не понимаю, за что ты его вдруг возненавидела.

Доротея пожала плечами.

— Дело не в ненависти. Просто надо его прихлопнуть. Это очень опасный тип. Ты знаешь, Кантэн, что я редко ошибаюсь в людях. Эстрейхер — негодяй, способный на все. Он подкапывается под семью Шаньи, и я хочу во что бы то ни стало им помочь.