Морис Леблан - Сочинения в трех томах. Том 2

— Но она могла просунуть руку и снять замок.

— Нижний замок, да, — сказал Люпен, — но не верхний, расстояние слишком велико. Попробуй сам, ты увидишь.

Ахил убедился, что это невозможно.

— Ну, так как же? — спросил он.

Люпен не ответил. Он долго думал. Потом вдруг приказал:

— Шляпу… пальто…

Он торопился, находясь под властью какой-то мысли. Выйдя на улицу, он вскочил в таксомотор.

— Улица Матиньон, скорее…

Как только он подошел к квартире, где была похищена хрустальная пробка, он открыл дверь, поднялся наверх и присел перед дверью, ведущей в его комнату.

Он угадал. Точно так же и здесь выпадала одна дощечка.

Но и здесь отверстие по величине было достаточно только для того, чтобы просунуть руку с плечом, но не позволяло снять верхнего замка.

— Гром и молния! — воскликнул он, будучи не в силах сдержать бешенства, которое кипело в нем все это время. — Черт возьми! Этой истории не будет конца!

Действительно, его преследовали невероятные неудачи, и он вынужден был бродить в потемках, не имея возможности использовать даже те немногие проблески удачи, которые судьба давала ему в руки. Жильбер доверил ему пробку. Жильбер послал ему письмо. Но все это исчезло, не успев появиться.

И это был ряд не случайных, как он раньше думал, явлений. Это было проявление воли противника, преследующего определенную цель с чудовищной ловкостью и невероятной дерзостью нападающего на него, Люпена, даже в самых его верных убежищах и выводившего его из себя своими жестокими и непредвиденными ударами, так что он не знал, против кого защищаться. Никогда еще он не наталкивался на подобные препятствия.

И в глубине его души нарастал неотвязный страх перед будущим. Перед его глазами вставало число, страшное число, которое правосудие наметило для своего мщения, в которое бледным апрельским утром два человека подымутся на эшафот, два товарища подвергнутся ужасной казни.

Войдя к себе назавтра после полицейского обыска, депутат Добрек был остановлен Клементиной. Ей удалось приискать кухарку, внушающую доверие.

Эта кухарка представила первоклассные аттестации, подписанные лицами, у которых очень легко было навести о ней справки. Уже немолодая, но очень деятельная, она согласилась все хозяйство взять на одну себя. Это было условие, поставленное ей Добреком, который старался сократить шансы шпионажа.

Так как последнее место ее было у члена парламента, графа Сулева, Добрек позвонил по телефону своему коллеге. Управляющий графа дал самые лучшие отзывы. Кухарка была нанята.

Как только она принесла свои вещи, она взялась за чистку и уборку и приготовила обед.

После обеда Добрек ушел.

Когда в одиннадцать часов Клементина легла спать, кухарка осторожно приоткрыла калитку сада. Подошел какой-то человек.

— Это ты? — спросила она.

— Да, я, Люпен.

Она провела его в свою комнату на третьем этаже и сейчас же начала жаловаться:

— Опять новые штуки! Когда уж ты оставишь меня в покое и не будешь на меня наваливать столько работы!

— Что мне делать, милая Виктория? Если мне нужна почтенная особа с безупречной нравственностью — я сейчас же думаю о тебе. Ты должна быть польщена этим.

— Так-то ты мне сочувствуешь! Снова бросаешь меня волку в пасть и еще издеваешься надо мной!

— Чем ты рискуешь?

— Как чем рискую! Ведь все мои аттестаты фальшивые!

— Аттестаты всегда фальшивы.

— А если Добрек заметит! Если он справится?

— Он уже справлялся.

— Что ты говоришь?!

— Он позвонил к управляющему графа Сулева, у которого ты будто бы служила.

— Видишь, я уже попалась!

— Управляющий рассыпался в похвалах тебе.

— Он ведь меня не знает!

— Но зато я его знаю. Я его устроил к графу Сулева, понимаешь?

Виктория как будто несколько успокоилась.

— Ну, пусть на то будет Божья воля, или, вернее, твоя. А что я здесь должна делать?

— Прежде всего дать мне возможность здесь переночевать. Ты когда-то кормила меня своим молоком. Теперь можешь мне предложить половину твоей комнаты. Я переночую в кресле.

— Ну, а потом?

— Потом? Доставишь мне необходимую пищу.

— А потом?

— Потом сообща со мной и под моим управлением предпримешь целый ряд розысков, имеющих целью…

— Имеющих целью?

— Добыть драгоценный предмет, о котором я тебе говорил.

— Что это такое?

— Хрустальная пробка.

— Хрустальная пробка! Иисус-Мария! Нечего сказать, работа! А если мы не найдем твоей проклятой пробки?