Лиза Гарднер - Ничего не бойся

Нам следовало бы отправиться прямиком ко мне домой, но мы этого не сделали. Немного подумав, Шана решила, что хочет попробовать настоящую пиццу. Я отвезла ее в самую лучшую пиццерию, которую знала. Там подают огромные, щедро посыпанные сыром куски пиццы. Официант был настолько ошеломлен, увидев мое израненное лицо, что не сразу отреагировал на наш заказ. Он просто уставился на меня с открытым ртом.

Шана чуть подалась вперед и одарила беднягу таким взглядом, что тот испугался и негромко вскрикнул, а затем, потирая руки, как будто от холода, отправился за заказом. Вернувшись, он принес нам два больших куска пиццы за счет заведения.

Забрав заказ, мы вышли на улицу и двинулись прямо по тротуару, наслаждаясь щедрым подарком пиццерии, щеки перепачкались в сыре и соусе. Настроение было на высшем уровне, как будто мы смошенничали, оставшись при этом безнаказанными.

Шана заявила, что это самая лучшая пицца, которую она когда-либо пробовала, а помнила она каждый когда-то съеденный кусок. Пока Шана сидела в тюрьме, она выбирала какое-то воспоминание из своей жизни и прокручивала его в голове, как старое семейное видео. Может быть, именно поэтому она ничего не забыла. Воспоминания Шаны заменили ей семейный альбом.

Было пять часов вечера. Уставшие люди после рабочего дня торопились занять место в автобусе, метро или поймать такси. Все закутались в теплую одежду, так как на улице было довольно холодно.

Мы шли навстречу непроглядной тьме. Ни я, ни Шана не осмелились нарушить тишину, потому что слова создали бы ощущение реальности и послужили бы причиной для сомнений и тревог. Лучше просто помолчать и не думать о том, что нас ждет впереди.

Можно ли уложить целую жизнь в один-единственный вечер? Снять новую серию семейного видео? Перековать старые узы?

Мы с сестрой гуляли по парку Бостон-Коммон и городскому саду, который расположен в центре Бостона. Они были прекрасны, даже несмотря на позднюю осень. Как и до этого в магазине, Шана хотела прикоснуться ко всему, что видела. К коре величественных деревьев, к свисающим ветвям плакучей ивы и даже к забору, которым был огорожен парк. Мы стояли на мосту и наблюдали, как туристы фотографируют озеро, в котором весной обычно плавают лебеди. Затем мы прогулялись по Ньюбери-стрит, где Шана не могла оторвать глаз от витрин, в которых красовалась дизайнерская одежда по неимоверно высоким ценам.

Она сжимала и разжимала кулаки. С ней сталкивалось множество прохожих, но она ни разу не остановилась. Шана продолжала идти, даже когда ее ноги чуть не запутались в собачьем поводке. В ее глазах пылал недобрый огонь, они как будто пожирали все, что видели вокруг. Она напоминала мне ястреба, который еще не готов взлететь, но который уже знает, что впереди его ждет открытое небо с множеством возможностей.

Мы бродили повсюду: сначала по Пруденшиал-центр, затем прошли по пешеходному мостику в торговый центр «Коплей». У нас не было заранее намеченной цели, мы просто шли куда глаза глядят.

Иногда люди бросали короткие взгляды то на меня, то на Шану, но учитывая, что это был час пик, никто особо долго и пристально нас не разглядывал. Сестра была права насчет того, что затеряться в толпе проще простого.

Шана рассказывала мне, ничего не скрывая и без злобы в голосе, о том, какой паршивой едой кормили в тюрьме, о славных охранниках и о счастливой жизни с нулевым уровнем приватности и еще меньшим напором воды. Но в основном она задавала мне различные вопросы. Об уличных фонарях, о последних тенденциях моды, о миниатюрных машинах, которые выглядят так, будто их можно засунуть в сумочку, и о том, кто учил всех этих людей водить. У нее было желание прикоснуться к каждому зданию. Все вокруг завораживало ее. Она хотела обойти весь город за тридцать минут, если не меньше.

Моя сестра. Один вечер. Один день. Наконец мы снова вместе.

Шесть часов. Леденящий воздух. Тротуары слегка поредели.

Шана решила, что хочет перекусить. На этот раз, я заказала целую пиццу и шесть бутылок пива. Я несла пиво, а Шана коробку с едой, когда я остановила такси и назвала таксисту адрес моего дома.

Мы ехали молча. Даже после того, как вышли из машины, мы не проронили ни слова. Перед Шаной открылся вид на высокое здание, она посмотрела вверх – выше, выше, выше, – но ничего не сказала.

Я увидела полицейскую патрульную машину, что была припаркована за углом. На секунду мне показалось, что у нее сейчас загорятся фары, двери распахнутся и на нас набросится пара полицейских, но ничего этого не произошло. По-видимому, наш план сработал: я и мой якобы коллега по работе пришли ко мне домой, чтобы вместе поужинать.