Рой Викерс - Департамент нераскрытых дел (сборник)

Что ж, для начала неплохо, заключил Ледло. Он имел право позаботиться, чтобы его дочь получила достойное образование. Что до другого вопроса, тут приходилось действовать исподволь, окольными путями. Ледло взглянул на часы: двадцать минут седьмого. Ему следовало поспешить, чтобы не сорвать маленький спектакль, который он задумал, – если, конечно, представление состоится, в чем Ледло не был до конца уверен.

– Я должен еще кое о чем тебя спросить, Альберт. Возможно, ты помнишь: когда Рут подала на развод, я отказался защищать себя и признал, что изменял ей, а затем уехал в Канаду. Мне хочется знать, поверил ли ты словам Валери Кармейн, будто я был ее любовником.

– Послушай, Гарольд, после стольких лет… – Хеншок заметно смутился.

– Ты знал ее. Знал, что она мерзкая тварь, к которой я не прикоснулся бы, даже будь она последней женщиной на земле.

– Да-да! Ты совершенно прав.

– Значит, ты понимал, что она выдумала эту постельную сцену и что мое первоначальное заявление, которое я тебе показал, было правдивым?

– Конечно, само собой! Я и тогда сказал, что верю тебе! Меня удивило, когда ты отозвал свой встречный иск и признал вину.

– Я отказался от защиты, потому что Рут ясно дала мне понять: каким бы ни было решение суда, она не поверит в мою невиновность. Это разбило мне сердце. У нас с Рут все не так уж хорошо начиналось. Первые несколько месяцев были нелегкими, но постепенно жизнь наладилась. Нас ожидало счастливое будущее. И вдруг разразился этот скандал.

– Но с тех пор прошло больше восемнадцати лет, старина!

– А мне кажется, будто все случилось вчера. Знаю, это наваждение, безумие, нужно гнать от себя подобные мысли, но все эти годы, если работа не отвлекала меня, я чувствовал себя как прежде – униженным, опустошенным, сломленным.

Хеншок пробормотал что-то ободряющее. Его лицо выражало сочувствие, а не страх. Возможно, у него и нет причин бояться, подумал Ледло. Может, все, что ему рассказали о Хеншоке, неправда. Гарольд снова посмотрел на часы – через несколько минут он будет знать наверняка.

– Ты не знаешь, почему та женщина оболгала меня? Мне она не нравилась, но я никогда ее не оскорблял. У нее не было причин меня ненавидеть.

– Нет, разумеется, нет! Тебе не стоит ломать над этим голову, старина. Не хочешь проконсультироваться с хорошим психиатром? Я знаю одного.

– Она не испытывала ко мне ненависти. Валери просто грубо использовала меня, потому что хотела получить развод. – Ледло больше не думал о Хеншоке, а, одержимый навязчивой мыслью, повторял слова, которые твердил себе последние восемнадцать лет. – Она располагала деньгами и за десять фунтов могла нанять соответчика в бракоразводном процессе: ей не составило бы особого труда найти молодчика, желавшего заработать, – но предпочла унизить меня. Такие вещи хуже простой жестокости, в основе которой лежит злоба или испорченность. Для меня эта женщина низкая тварь, нравственный урод.

– Ты слишком расстроен, Гарольд. Не накручивай себя, это тебе не на пользу, да и мне тоже. Ах, извини!

В дверь кабинета постучали – Ледло этого ждал. Оба мужчины взглянули на часы: без двадцати двух минут семь.

Хеншок подошел к двери. Ледло остался сидеть в своем кресле, спиной к обеим дверям, как верно указал в своем рапорте старший инспектор Карслейк, в ожидании, когда женщина войдет в комнату, чтобы повернуться к ней лицом. И если бы жена Хеншока оказалась не той самой женщиной, Ледло просто извинился бы и ушел.

– У меня деловой разговор, – услышал он слова Хеншока.

Ледло обернулся слишком поздно: Хеншок вышел в коридор, чтобы поговорить с женой, – и ему ничего не удалось разглядеть. Он вскочил, намереваясь выбежать в коридор, но Хеншок уже вернулся и, закрыв за собой дверь, пояснил:

– Всего лишь беспокойный клиент. Послушай, Гарольд, я не хочу выпроваживать тебя, старина, но мне нужно кое-что подготовить для секретарши, которая вот-вот придет. Может, поужинаем вместе в клубе завтра вечером?

Ледло понял, что блеф поможет ему добиться ответа.

– «Беспокойный клиент» – так ты сказал, Альберт? Почему?

– Я не понимаю, о чем ты, старина.

– Это была твоя жена, Альберт? Я потому спрашиваю, что отправил миссис Хеншок телеграмму от твоего имени с просьбой прийти сюда в шесть тридцать, воспользовавшись телефоном в ресторане «Редмун», где ты обедал. Она немного опоздала. – Ледло выдержал паузу и добавил: – Я видел ее, поэтому приношу извинения за то, что назвал твою супругу нравственным уродом.