Татьяна Савельева - Гавань [litres самиздат]

– А вот и победитель! Все тебя только и ждут.

– Стив, я плохо себя чувствую. Давайте завтра отметим, ладно? – предлагаю в надежде, что до завтра он забудет.

Хмыкнув, Стив берет меня под локоть и тянет в кухню. Придется немного задержаться.

Ребята встречают меня бравым свистом и дружеским похлопыванием по плечу.

– А что же случилось на трассе? – после третьего бокала вина, спрашивает Фил.

Обвожу компанию взглядом, но не нахожу Мака. Вздыхаю.

– Несчастный случай. – отпиваю глоток. – Нэт не справился с управлением.

– Так надо было кинуть этого засранца. – Зейн машет бутылкой с сторону. – Заслужил, черт подери.

– Я не могла его оставить там. Мы давно знакомы. Да и кем бы я была, если бы кинула его? – пожимаю плечами.

На мой вопрос не последовало ответа. Ставлю пустой бокал на кухонный островок, желаю всем доброй ночи и иду в спальню.

На лестнице меня останавливает Крис.

– С тобой все нормально? Ты выглядишь… взволнованно.

Натягиваю улыбку «у меня все отлично, просто день выдался тяжелый».

– Все в порядке, устала просто.

– Мак сильно возмущался?

Если бы… Лучше бы кричал, отчитывал, чем это молчание.

– Все хорошо. Не волнуйся. – снова улыбаюсь, поворачиваюсь и поднимаюсь по лестнице.

Войдя в комнату, слышу поток, льющейся в душе, воды. Мак там. А может быть…?

Стягиваю с себя одежду и вхожу в ванную комнату. Меня встречает смешанный запах геля для душа, тестостерона и облако горячего пара. Как только я открываю кабинку душа, Мак выключает воду, обходит меня, берет полотенце и выходит из ванной.

Досада и чувство вины переполняют меня. Но больше всего во мне ярости и злости. Нет не на Мака, а на безысходность ситуации.

Пытаясь приглушить эти разрушительные чувства, включаю воду и встаю под горячий поток воды.

Почему жизнь так несправедлива? Стараешься действовать во благо, а получаешь пинок под зад. «Действие, совершенное ради самого действия, приносит удовольствие. Действие, совершенное ради другого действия, удовольствия не приносит». Вот я и поняла эти слова…

Но, ведь, истина рождается в споре. Никогда не стоит выходить из дома, злясь друг на друга, и не стоит ложиться в постель в бешенстве. Нужно ругаться, пока не найдем компромисс. Если люди перестают ссориться, это начало конца.

Да и у всего хорошего всегда есть цена.

Черт, я запуталась! Правильно ли я поступила, сев за руль мотоцикла?

Выключаю воду и решаюсь на серьезный разговор. Хватаю полотенце, обматываю его вокруг мокрого тела и выхожу из ванной.

Я буду говорить, даже если Мак будет пытаться прервать разговор. Я буду стараться разрешить ситуацию!

– Мак, мы обязаны поговорить! – на ходу тараторю я.

Мак натягивает трико и вопросительно смотрит на меня. Куда он собрался?

– Мак, я была не права, когда села за руль байка, но я была дико напугана, что с тобой что-то может случиться. Я не могла этого допустить. Поэтому и села за байк! – сказала на одном дыхании. – Прошу, не сердись на меня. Твое молчание убивает меня…

Мак подходит ко мне вплотную и приподнимает мой подбородок так, чтобы я смотрела ему в глаза.

– Я не хочу сердиться, но и не сердиться не могу. Не терзай себя, дай мне немного времени, чтобы я понял твой поступок. – монотонно говорит он. Затем опускает руку и идет к двери.

– Куда ты? – всхлипываю я.

– Пройдусь. – не поворачиваясь, Мак выходит из комнаты, закрывая за собой дверь.

Слезы наполняют глаза, я почти ничего не вижу из-за соленой пелены. От бессилия падаю на диван, зарываясь под одеяло.

Тишину комнаты нарушают горькие рыдания.

Мак Уоррен.

Тлеет уже четвертая сигарета за прошедшие пол часа. В голову лезут запутанные мысли, но нужные так и не могут прийти.

От дома слышны шаги в сторону бассейна, где сижу я.

Надеюсь, увидеть Элизабет, но до меня доносится басистый голос Кристиана:

– Решил искупаться на ночь глядя?

Хмыкаю.

– Чего такой напряжённый? – Крис садится радом со мной. – Это все из-за гонки. Ты злишься на Лизи.

Не спрашивает, а заключает он.

– Послушай, чувак, эта девчонка принесла гребанную победу. ПОБЕДУ. А ты, как баба, истерику устраиваешь.

– Она могла навредить себе. – вздыхаю.

Крис протягивает бутылку виски. Беру бутылку и отпиваю залпом несколько глотков, затем снова делаю затяжку.

– Ты сейчас говоришь не о ней, а о себе. Ты боялся почувствовать боль, при виде ее покалеченного, или не дай бог, бездыханного тела. Но она жива и здорова! А из-за твоих загонов сейчас она вероятней всего лежит и плачет. Неужели тебе ЭТО не делает больно, а? Черт возьми. Ты же видишь, что она единственная, кто искренне переживает за тебя. Зачем ты делаешь ей больно? – остановись. – сдавленно кричит он.