Агата Кристи - Вилла «Белый конь» [litres]

– У вас много птицы, – заметил полковник Деспард, глядя на обнесенный проволочной сеткой курятник.

– Ненавижу кур, – сказала Джинджер. – Они так раздражающе кудахчут.

– Здесь в основном петухи. – Это сообщила Белла, которая вышла из задней двери.

– Белые петухи, – заметил я.

– Для стряпни? – спросил Деспард.

– Бывает, пригождаются, – сказала Белла.

Ее рот растянулся в длинную извилистую линию, пересекающую пухлое бесформенное лицо. Глаза смотрели хитро и многозначительно.

– Птица – это епархия Беллы, – беспечно бросила Тирза Грей.

Мы распрощались, и Сибил Стамфордис вышла из открытой передней двери, чтобы тоже проводить гостей.

– Не нравится мне эта женщина, – сказала миссис Оливер, когда мы отъехали. – Не нравится, и все тут.

– Не воспринимайте Тирзу слишком серьезно, – снисходительно сказал Деспард. – Она наслаждается тем, что болтает всякую чушь, чтобы проверить, какое это на вас произведет впечатление.

– Я не о ней. Она бессовестная женщина, которая своего ни за что не упустит. Но не такая опасная, как та, другая.

– Белла? Да, надо признать – она жутковата.

– Я и не о ней. Я имею в виду Сибил. Она только кажется глупой. Все эти бусы, драпировки и болтовня, которой она потчевала нас о вуду и о фантастических переселениях душ… Почему, кстати, душа кухарки или уродливой старой крестьянки никогда не переживает реинкарнации? Нет, всегда только египетские принцессы или прекрасные вавилонские рабыни. Очень правдоподобно, как же… Но, хотя она и тупа, у меня такое чувство, что она в самом деле способна… творить сомнительные дела. Вечно я неуклюже выражаюсь… Но я имею в виду, что ее можно использовать… Каким-то образом… Именно потому, что она так глупа. Вряд ли кто-нибудь понял, что я имела в виду, – жалобно заключила миссис Оливер.

– Я поняла, – заверила Джинджер. – И я не удивилась бы, если б вы оказались правы.

– Мы должны посетить хоть один из их сеансов, правда, – задумчиво сказала Рода. – Это должно быть очень забавно.

– Ты туда не пойдешь, – твердо заявил Деспард. – Я не позволю, чтобы ты впутывалась в подобного рода дела.

Они, смеясь, затеяли спор. Я же очнулся от своих мыслей только тогда, когда услышал, как миссис Оливер спрашивает о завтрашнем расписании поездов.

– Вы можете вернуться со мной на машине, – предложил я.

Писательница с сомнением взглянула на меня.

– Лучше я все-таки поеду поездом…

– О, бросьте. Вы ведь уже ездили со мной. Я – самый надежный из всех водителей.

– Дело не в этом, Марк. Но завтра мне нужно на похороны. Поэтому я не могу слишком поздно вернуться в город. – Она вздохнула. – Как я ненавижу похороны…

– А вам обязательно надо идти?

– В данном случае – да. Мэри Делафонтейн была моей старинной подругой… И, думаю, ей хотелось бы, чтобы я пришла. Такой уж она была.

– Конечно! – воскликнул я. – Делафонтейн! Конечно!

Остальные с удивлением уставились на меня.

– Извините, – сказал я. – Просто… ну… Я все гадал, где же в последнее время слышал эту фамилию. Вы ведь ее упомянули? – Я посмотрел на миссис Оливер. – Когда говорили что-то о том, что собираетесь ее навестить… в больнице?

– В самом деле? Вполне вероятно.

– От чего она умерла?

Миссис Оливер наморщила лоб.

– Токсический полиневрит… Или что-то в этом роде.

Джинджер с любопытством взглянула на меня. Взгляд у нее был острый и проницательный.

Когда мы вылезли из машины, я быстро сказал:

– Пойду-ка я немного прогуляюсь. Что-то я объелся. Замечательный ленч, а потом еще чай… Все это надо подрастрясти.

И я поспешно ушел, пока никто не предложил составить мне компанию. Мне ужасно хотелось побыть в одиночестве, привести в порядок мысли.

Что за дела тут творятся? Дайте-ка я проясню картину хотя бы для себя самого.

Все началось с небрежных, но пугающих слов Цветика, что если хочешь от кого-то избавиться, надо обратиться в место под названием «Белый конь».

Вслед за тем я повстречался с Джимом Корриганом, у которого имелся список «имен», связанный со смертью отца Гормана. В этом списке значилась фамилия Хескет-Дюбуа, а еще – Такертон, что заставило меня мысленно вернуться к вечеру в кафе-баре Луиджи. Там была также фамилия Делафонтейн, показавшаяся мне смутно знакомой. Ее упомянула миссис Оливер, рассказав о своей больной подруге. Теперь эта больная подруга была мертва.

После встречи с Корриганом я, сам до конца не понимая мотива своего поступка, смело отправился к Цветику в ее магазин. И девушка отчаянно отрицала, что ей хоть что-то известно про такое учреждение, как «Белый конь». Что еще важнее – Цветик перепугалась.